), индийский философ, проповедник и реформатор индуизма, основатель адвайта-веданты, творивший, по современным датировкам, в 7–8 вв. Жизнеописание Шанкары представлено во многих версиях и их изводах, которые составлялись вплоть до 19 в. включительно. Наиболее ранним жизнеописанием в настоящее время признана Брихатшанкаравиджая (Подробное изложение побед Шанкары) адвайтиста Читсукхи (13 в.), наиболее основательным – Прачинашанкаравиджая (Собрание побед Шанкары) другого его последователя Анандагири (14 в.), а наиболее популярным – Санкшепашанкаравиджая (Краткое изложение побед Шанкары), приписывавшаяся адвайтисту Мадхаве, но на деле составленная, по-видимому, не ранее 17 в. Шанкара родился в небольшой брахманской деревушке в Керале (на юго-востоке Индии) у добродетельного брахмана Шивагуру и его супруги Шиватараки (по другой версии, его родителей звали Вишваджит и Вишишта), которые были долгое время бездетными, но просили небо о даровании им сына, посещая святилища Шивы. После очередного паломничества Шива сам явился во сне Шивагуру в прикровенном образе и предложил ему на выбор рождение сотни обычных сыновей или одного великого, жизнь которого будет краткой. Шивагуру предпочел второе. Шива явился и Шиватараке – уже при всех «регалиях», верхом на священном быке Нандине, – пообещав, что ее сын станет великим учителем веданты. Затем он объявил им вместе, что сам воплотится на земле в виде их сына. Рождение Шанкары, имя которого («Благой») относится к наиболее почтенным прозвищам Шивы, сопровождалось, естественно, небесной музыкой и пением, благоуханием цветов и умиротворением хищных зверей, тело младенца ослепляло своим сиянием, а над его головой был различим полумесяц – знак Шивы. Спустя год после рождения Шанкара уже прекрасно говорил и писал на санскрите и совершал чудеса (огромная обвившаяся вокруг его шеи кобра на глазах у всех превратилась в цветочное ожерелье), к пяти годам, когда умер его отец, превзошел местных учителей, а к семи выразил твердую решимость стать странствующим отшельником-санньясином. Когда Шанкара в восемь лет переходил с ней реку (которую до этого заставил течь поближе к дому, дабы избавить Шиватараку от хождения за водой), его схватил огромный крокодил, не желавший его отпускать, пока мать Шанкары не дала согласие на его отшельничество. Шанкара в тот же день оставил дом, пообещав матери посетить ее перед смертью. Шанкара направился к северу и достиг берегов Нармады (Центральная Индия), где было множество шиваитских святилищ и среди лесных отшельников жил Говинда, ученик ведантиста Гаудапады, к которому он обратился как к учителю.
Ученичество Шанкары длилось как минимум два года (за это время Шанкара успел совершить чудо, забрав разлившиеся воды Нармады в свою чашку для сбора подаяния), после чего Говинда послал его далее на север в священный город Бенарес (где он нашел первого своего ученика – Падмападу). Затем Шанкара двинулся в Бадринатх (Гималаи), где и написал свои знаменимые комментарии к Брахма-сутрам, Упанишадам, Бхагавадгите и трактаты. Там он узнал о тяжелой болезни матери и возвратился домой. Шанкара стал утешать Шиватараку своим учением об иллюзорности всего сущего, но это только усугубило страдания несчастной, и ему пришлось пропеть ей более жизнеутверждающие гимны Вишну и Шиве. Вскоре пришла весть о кончине Говинды, и Шанкара с несколькими учениками (признавшими в нем учителя) отправился в другой священный город, Праягу (Аллахабад), где встретился со знаменитым мимансаком Кумарилой. После диспутов, в которых Шанкара проявил великое мастерство, он обратил в свое учение сына другого известнейшего мимансака Прабхакары и мимансака Мандана Мишру (по ведантийским легендам, тот стал его будущим учеником Сурешварой). Шанкара вел дискуссии с вишнуитами, одерживал многочисленные победы над буддистами, а на севере соперничал с шиваитскими тантриками. Обходя всю Индию с проповедью своего учения и неизменно побеждая оппонентов, прежде всего буддистов, он собрал общину в Бенаресе в одном из святилищ для совершения погребальных обрядов на берегу Ганга. Там же произошла его встреча с низкорожденным чандалой (сын шудры и брахманки), общения с которым он хотел избежать, но который убедил его в равенстве всех живых существ. Шанкара не только проповедовал, но и основывал ведантийские монастыри-матхи, главные из которых были созданы в Двараке (запад), Бадринатх (север), Пури (восток), Шрингери (юг) и один в Канчи (крайний юг), учредив 10 «орденов» отшельников-адвайтистов.
Хотя Шанкаре, как и многим другим учителям, индийская традиция приписывает великое множество произведений (ср. прецеденты с Нагарджуной или Васубандху в буддизме или с Хемачандрой в джайнизме), современная индология относит к числу его бесспорных сочинений 1) Брахмасутра-бхашью – обстоятельнейшее истолкование четырех разделов (адхьяи) сутр веданты, каждый из которых делился на четыре главы (пады); 2) комментарии к Брихадараньяка-, Чхандогья-, Айтарея-, Тайттирия-, Кена-, Иша-, Катха-, Мундака- , Шветашватара- и Прашна-упанишаде, которые стали «каноническими» благодаря авторитету Шанкары; 3) комментарий к Бхагавадгите; 4) комментарий к Мандукья-карике Гаудапады; 5) трактат Упадешасахасри (Тысяча наставлений), состоящий из 19 глав в стихах и прозе.
Основным учением Шанкары является учение о Брахмане – простом, безличном и «бескачественном» (ниргуна) мировом сознании – как единой и единственной реальности, на которую каким-то образом проектируется универсум «имен и форм», множественного и становящегося феноменального мира, в результате «наложения» (адхьяса) друг на друга Атмана и не-Атмана как следствия безначального действия мирового Незнания (авидья), обусловливающего состояние трансмиграции (сансара) и страдания (духкха) заблуждающихся индивидов. Выход из них – «освобождение» (мокша) мыслится как осознание идентичности Я и Абсолюта. Шанкара осознавал, что это учение находится в противоречии, во-первых, с реальным опытом, не позволяющим считать внешний мир иллюзией; во-вторых – с религиозным сознанием, сопротивляющимся отождествлению Я с Абсолютом и «снятию» реальности самих объектов почитания; в-третьих, с логикой, по которой достаточно трудно совместить строгий монизм с признанием другого (помимо самого Абсолюта), мистифицирующего первоначала мира (при включении же его в сам Абсолют последний раздваивается, теряя свою «простоту»). Из первого затруднения Шанкара пытался выйти, применив аргументацию своих же оппонентов буддистов-виджнянавадинов (последователей Асанги и Васубандху) о трехчастном делении реальности на уровни – абсолютной реальности Брахмана, относительной реальности эмпирического мира и фантомной реальности собственно иллюзорных объектов типа рогов зайца, небесного цветка или сына бесплодной. Второе затруднение помогает преодолеть другая буддийская конструкция – деление уже самой истины, развивавшееся последователями Нагарджуны и учителем его учителя Гаудападой, – по которой различаются истина безусловная и условная, позволяющая признать почитание божества-Ишвары как создателя, хранителя и разрушителя мира, а также всего пантеона и соблюдение предписаний дхармы для тех, кто еще не «реализовал» до конца конечную истину веданты.
Критике Шанкары подвергаются как «неортодоксальные» философские доктрины, так и положения тех «ортодоксальных» даршан, которые претендовали на мирообъяснение и сотериологию, альтернативные ведантийским. Шанкара полемизирует с материалистами, отождествлявшими Атман с телом, с джайнами, учившими о соразмерности души телу, с буддистами всех основных направлений, доказывая, в частности, что способ опровержения виджнянавадинами реальности объектов внешнего мира (Шанкара постоянно дистанцируется от иллюзионизма) вполне подходит и для опровержения признаваемой ими реальности сознания. Cреди неприемлемых положений «ортодоксальных» даршан – учения санкхьи о бессознательной Первоматерии мира, вайшешиков об атомах как конечных началах вещей, отдельных «теистов» о том, что Божество является лишь инструментальной, но не материальной также причиной мира. Шанкара расходится и с мимансаками, которые утверждали, что конечное благо есть реализация дхармы и его можно «заработать» выполнением ведийских предписаний.
Примерами экзегезы Шанкары могут служить его истолкования «великих речений» Упанишад вроде «Брахман есть блаженство», «То еси ты» и др. или соответствующая его учению трактовка Бхагавадгиты, при которой в текст «вчитывается» идея, что никакой альтернативы между «путем познания» и «путем действия» на деле не существует, а потому бескорыстное действие (как и третий «путь» Гиты – преданности-бхакти) целесообразно для «очищения» тех, кто стремится к пути познания – единственному с точки зрения конечной истины.
Влияние Шанкары на развитие всей последующей индийской мысли огромно. Комментарии к его произведениям, составляемые до настоящего времени, не подсчетам калькуляции, а библиография посвященной ему апологетическая литературы могла бы составить солидный том.
Первыми последователями Шанкары были четыре его ученика, каждому из которых он, по преданию, поручил возглавить один из четырех основанных им монастырей в Шрингери. Самым трудолюбивым среди них был Сурешвара, составивший комментарий к Брихадараньякопанишад-бхашье в 11 151 стихах, где попытался уточнить соотношение «разделов действия и знания» в Ведах посредством критики мимансаков и некоторых ведантистов, а также к Тайттирийопанишад-бхашье, где он предлагает интерпретации исходного текста, частично отличающиеся от предложенных его учителем. Падмапада комментировал основное произведение Шанкары Брахмасутра-бхашью, но сохранился комментарий лишь к первым четырем сутрам (задающим, правда, всю «аксиоматику» веданты). Гири = Тотаке принадлежал трактат в 179 стихов Шрутисарасамуддхарана (Выжимки сути ведийских текстов), созданный якобы непосредственно в присутствии учителя и соучеников. Хастамалаке принадлежало четырнадцатистишье, носящее его имя. Значительной вехой в истории адвайты был комментарий к Брахмасутра-бхашье Вачаспати Мишры (9–10 вв.) Бхамати (Лучезарное истолкование). Самым усердным средневековым комментатором Шанкары был Анандагири, истолковавший практически весь корпус его сочинений. Авторитетными для традиции комментариями к сочинениям Шанкары стали толкования Амалананды (13 в.), Мадхавы = Видьяраньи (14 в.) и Шридхарасвамина (14–15 вв.); среди более поздних толкователей выделяется Аппая Дикшита (17 в.). В концептуальном контексте наследники Шанкары разрабатывали три линии интерпретации Незнания (авидья). У Падмапады, а затем Пракашатмана (12 в.) и Читсукхи (13 в.) Незнание, в котором отражается Брахман, относительно независимо и «субстанциально». По Сурешваре, а затем Сарваджнятману (10–11 вв.), его местопребыванием является само абсолютное чистое сознание, тогда как для Вачаспати Мишры оно может находиться только в индивидуальных душах.
См. также АБХЪЮДАЯ; АВИДЬЯ; АСАНГА; БХАГАВАДГИТА; ВАСУБАНДХУ; ВАЧАСПАТИ МИШРА; ВЕДАНТА-СУТРЫ; ВЕДЫ; ВИДЖНЯНА БХИКШУ; ДУХКХА; ДХАРМА; ИНДИЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ; ИНДУИЗМ; МАДХАВА; МОКША; НАГАРДЖУНА; САТЬЯ.
Исаева Н.В. Шанкара и неортодоксальные учения. – В кн.: Санскрит и древнеиндийская культура, ч. 1. М., 1979
Комментарий Шанкары к Брахмасутрам (публикация 1 сутры). – Народы Азии и Африки, 1983, № 4
Исаева Н.В. Адвайта и пурва-миманса. Комментарий Шанкары к 4-й сутре Бадараяны. – Народы Азии и Африки, 1985, № 5
Исаева Н.В. Концепция индивидуальной души в комментарии Шанкары на «Брахма-сутры». – В кн.: Древняя Индия. Язык. Культура. Текст. М., 1985
Исаева Н.В. Полемика Шанкары с сарвастивадой. – В кн.: Рационалистическая традиция и современность. Индия. М., 1988
Исаева Н.В. Шанкара и буддисты в «Комментарии на „Брахма-сутру"». – В кн.: Буддизм: история и культура. М.,1989
Исаева Н.В. Шанкара и индийская философия. М., 1991
«Брахма-сутры». Комментарий Шанкары, глава II, раздел 3, сутры 17–18. – В кн.: Степанянц М.Т. Восточная философия. М., 1997
