ЭНЦИКЛОПЕДИЯ " BRUMA.RU "

Гуманитарные науки: Лингвистика

ЯЗЫКИ МИРА, полутерминологическое сочетание, обозначающее прежде всего так называемые естественные идиоэтнические языки, т.е. родные языки народов, или, точнее, этносов, населяющих или когда-либо населявших земной шар. Такие языки усваиваются естественным путем – в процессе речевого развития индивида и обслуживают сферу естественного повседневного общения, – а также, возможно, и какие-то другие сферы. Примеры идиоэтнических языков – русский, английский, арабский, китайский, татарский и др.; креольские языки наподобие языка ток-писин на Папуа – Новой Гвинее; разнообразные жестовые языки слабослышащих. От таких языков необходимо отличать ряд языков, обслуживающих сферы, находящиеся вне границ повседневного общения (скажем, только сферу межэтнического общения, как пиджины или искусственные языки типа эсперанто, или только литургическую практику), которые ни для кого не являются родными и усваиваются обычно в зрелом возрасте, часто путем формального обучения. Тем не менее такие «не вполне естественные» языки (одни когда-то были естественными идиоэтническими языками, например коптский, используемый ныне только в богослужении; другие заведомо никогда не имели такого статуса, как эсперанто; а относительно третьих вопрос об их естественности остается неясным – таковы, скажем, санскрит или старославянский) обычно также подводятся под категорию «языков мира». Исключаются же из этой категории языки жестов, которыми пользуются по тем или иным причинам и нормально слышащие люди; искусственные языки типа языков математической логики, программирования или представления знаний; вымышленные языки вроде клингонского (из сериала «Звездный путь») или многочисленных языков и наречий, придуманных Дж.Толкиеном, который был не только писателем, но и профессиональным филологом; жаргоны, в том числе профессиональные и арго. См. также СЕМИОТИКА; ДИСКУРС; ЖЕСТОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ; ЖЕСТОВ(ЫЕ) ЯЗЫКИ; АРГО.

Большинство исследователей полагают, что язык возник около полумиллиона лет назад, хотя существуют и оценки, относящие это событие как к более позднему (но не позднее 200 тыс. лет назад), так и к более раннему (до 1 млн. лет) времени. Как именно это произошло, остается неясным.

Все языки земного шара приблизительно равны по структурной сложности. Не существует «примитивных» языков, так как каждый язык идеально приспособлен для выражения культуры говорящего на нем народа. Трудно сказать, сколько всего языков существует в настоящее время. Это связано прежде всего с тем, что не существует строгих критериев, которые позволяли бы в любом случае решить, имеем ли мы дело с двумя различными идиоэтническими языками или же с какими-то разновидностями одного и того же идиоэтнического языка, называемыми диалектами, говорами или наречиями (причем последние три термина иногда разграничиваются, а иногда используются как синонимы). Не столь просто ответить также на вопрос о том, остается ли язык тождественным сам себе на протяжении своей истории и какие изменения дают основания говорить о возникновении нового языка. Наконец, нет никакой уверенности в том, что все языки, реально существующие на планете, известны науке. По минимальным оценкам, число имеющихся в мире идиоэтнических языков составляет 2,5–3 тыс., максимальная оценка дает в несколько раз большее число языков.

ЯЗЫКОВЫЕ СЕМЬИ

Ниже приводится список основных языковых группировок – традиционно выделяемых языковых семей и условных чисто географических объединений с указанием (для наиболее изученных из их числа) всех или основных из числа входящих в них ветвей и групп, а также наиболее известных языков, принадлежащих этим семьям. Более подробные сведения о структуре языковых семей, географическом распространении входящих в них языков, числе говорящих и наиболее интересных особенностях отдельных языков содержатся в специальных статьях, посвященных отдельным языковым семьям и языкам.

Индоевропейские языки. Первой языковой семьей, установленной посредством сравнительно-исторического метода, была так называемая «индоевропейская». После открытия санскрита многие европейские ученые – датские, немецкие, итальянские, французские, русские – занялись изучением подробностей родства различных внешне сходных друг с другом языков Европы и Азии тем методом, который был предложен Уильямом Джоунзом. Немецкие специалисты назвали эту большую группировку языков «индогерманской» и нередко продолжают называть ее так и по сей день (в других странах этот термин не используется).

Отдельные языковые группы, или ветви, включавшиеся в индоевропейскую семью с самого начала, – это индийская, или индоарийская; иранская; греческая, представленная диалектами одного лишь греческого языка (в истории которого различаются древнегреческий и новогреческий периоды); италийская, в состав которой входил латинский язык, многочисленные потомки которого образуют современную романскую группу; кельтская; германская; балтийская; славянская; а также изолированные индоевропейские языки – армянский и албанский. Между этими группами имеются общепризнанные сближения, позволяющие говорить о таких группировках, как балто-славянские и индо-иранские языки.

В конце 19 – начале 20 в. были открыты и дешифрованы надписи на языках хетто-лувийской, или анатолийской группы, в том числе на хеттском языке, пролившие свет на наиболее ранний этап истории индоевропейских языков (памятники 18–13 в. до н.э.). Привлечение материалов хеттского и других хетто-лувийских языков стимулировало существенный пересмотр систематизирующих утверждений о структуре индоевропейского праязыка, и некоторые ученые даже стали использовать термин «индо-хеттский» для обозначения стадии, предшествовавшей отделению хетто-лувийской ветви, а термин «индоевропейский» предлагают сохранить за одним или несколькими более поздними этапами.

К числу индоевропейских относят также тохарскую группу, включающую два мертвых языка, на которых говорили в Синьцзяне в 5–8 вв. н.э. (тексты на этих языках были найдены в конце 19 в.); иллирийскую группу (два мертвых языка, собственно иллирийский и мессапский); ряд других изолированных мертвых языков, распространенных в I тыс. до н.э. на Балканах, – фригийский, фракийский, венетский и древнемакедонский (последний находился под сильным греческим влиянием); пеласгский язык догреческого населения Древней Греции. Вне всякого сомнения, существовали и другие индоевропейские языки, а возможно, и группы языков, исчезнувшие без следа.

По общему числу входящих в нее языков индоевропейская семья уступает многим другим языковым семьям, однако по географической распространенности и числу говорящих не имеет себе равных (даже без учета тех сотен миллионов человек практически по всему свету, которые пользуются английским, французским, испанским, португальским, русским, хинди, в меньшей степени немецким и новоперсидским как вторыми). См. также ИНДОЕВРОПЕЙСКИЕ ЯЗЫКИ.

Афразийские языки. Семитская языковая семья была признана давно, сходство между еврейским и арабским было замечено уже в Средневековье. Сравнительное изучение семитских языков началось в 19 в., а археологические находки 20 в. внесли в него много существенных новых сведений. Установление родства между семитской семьей и некоторыми языками северо-восточной Африки привело к постулированию семито-хамитской макросемьи; этот термин и поныне является весьма употребительным. Более детальное изучение африканских членов этой группы привело к отказу от представления о каком-то особом «хамитском» языковом единстве, противопоставляемом семитскому, в связи с чем и было предложено общепринятое ныне среди специалистов название «афразийские» (или «афроазиатские») языки. Значительная степень расхождения афразийских языков и очень раннее предполагаемое время их расхождения делают эту группировку классическим примером макросемьи. В ее состав входят пять или, по другим классификациям, шесть ветвей; помимо семитской, это египетская ветвь, состоящая из древнеегипетского языка и наследовавшего ему коптского, ныне культового языка коптской церкви; кушитская ветвь (наиболее известные языки – сомали и оромо); ранее включавшаяся в состав кушитских языков омотская ветвь (ряд языков на юго-западе Эфиопии, наиболее крупные – воламо и каффа); чадская ветвь (наиболее значительный язык – хауса); и берберо-ливийская ветвь, называемая также берберо-ливийско-гуанчской, поскольку в нее, по современным представлениям, помимо многочисленных языков и/или диалектов кочевников Северной Африки, входили также языки истребленных европейцами аборигенов Канарских островов. По числу входящих в нее языков (более 300) афразийская семья относится к числу крупнейших; число говорящих на афразийских языках превосходит 250 млн. человек (в основном за счет арабского языка, хауса и амхарского; достаточно крупными являются также языки оромо, сомали и иврит). Языки арабский, древнеегипетский, возрожденный в виде иврита древнееврейский, геэз, а также мертвые аккадский, финикийский и арамейский языки и ряд других семитских языков играют в настоящее время или сыграли в истории выдающуюся культурную роль. См. также АФРАЗИЙСКИЕ ЯЗЫКИ.

Другие языки Африки. Наряду с африканскими членами афразийской макросемьи в Африке (в основном к югу от афразийских языков) распространено большое количество (по имеющимся оценкам, никак не меньше 500) генетически не родственных им языков, объединяемых в многочисленные группировки. За крайне немногочисленными исключениями (суахили, ваи, менде; в Средние века существовала письменность и литература на нубийском языке), все эти языки обрели письменность не ранее 20 в. или остаются бесписьменными и поныне. Отнесение их к более крупным семьям и макросемьям на основании достаточно строгих критериев началось относительно недавно – в работах Д.Вестермана, М.Гасри и особенно Дж.Гринберга, автора стандартной ныне классификации африканских языков.

Исторически первой постулированной группировкой африканских неафразийских языков были языки банту, легко вычленяемые на основании их весьма характерного фонетического облика. Новейшие исследования языкового родства языков Африки свидетельствуют, что банту действительно представляет собой группу близкородственных языков, имеющих широкую и, вероятно, недавнюю сферу географического распространения, составляя в лучшем случае ветвь, а скорее всего лишь одну языковую группу более крупной семьи бенуэ-конго, которая, в свою очередь, составляет одно из разветвлений нигеро-конголезской макросемьи. Эта большая группировка простирается от западного берега на юге Сахары до Индийского океана и на весь район к югу вплоть до мыса Доброй Надежды; помимо бенуэ-конго, в нее входят также подсемьи атлантическая, мандинго (или манде), вольтайская (или гур), ква, иджо, адамауа и восточная (убангийская). Имеются также две других макрогруппировки африканских языков; некоторые из языковых семей, включаемых в них, невелики по количеству языков, числу говорящих и территории распространения. Одна из этих макросемей, нило-сахарская, или суданская, подразделяется на шари-нильскую и сахарскую семьи; восточная ветвь шари-нильских языков включает нилотские и нубийские языки; еще ряд языков занимают в числе нило-сахарских изолированное положение. Последняя крупная макросемья языков Африки, носящая уникальное в своем роде название «щелкающих» языков (указывающее на их не менее уникальную фонетику), включает в себя койсанскую семью, к которой относятся, в частности, готтентотские и бушменские языки юга Африки, а также образующие отдельные семьи языки сандаве и хатса в Танзании. По другой классификации два последних языка включаются в число койсанских языков, а сам термин «койсанские языки» используется как название всей макросемьи. Входящие в нее языки характеризуются наличием во многих корнях особых щелкающих звуков. Нигде в мире, кроме Африки, такие звуки не используются в качестве звуков обыденного языка; а в самой Африке за пределами этой группы такие звуки встречаются лишь в некоторых языках банту, граничащих с ними географически, в составе очевидных лексических заимствований из «щелкающих» языков. Бушменскому языку кунг, по имеющимся данным, принадлежит мировой рекорд сложности фонологической системы (141 фонема).

В ЮАР распространен индоевропейский язык африкаанс, развившийся на основе нидерландских диалектов буров-переселенцев. В большинстве стран Африки к югу от Сахары активно используются языки бывших европейских метрополий – английский, французский и португальский (во многих странах они имеют статус официальных), в меньшей степени испанский и итальянский. См. также АФРИКАНСКИЕ ЯЗЫКИ.

Уральские языки. Эта макросемья состоит из двух семей – финно-угорской и самодийской. Финно-угорская семья, к которой принадлежат, в частности, финский и эстонский (прибалтийско-финская ветвь) и венгерский (угорская ветвь, в которую входят также хантыйский и мансийский языки) языки, была в общих чертах описана в конце 19 в.; тогда же была осуществлена реконструкция праязыка; в финно-угорскую семью входят также финно-волжская (мордовские и марийские языки) и пермская (удмуртский, коми-пермяцкий и коми-зырянский языки) ветви, а также занимающий особое место саамский язык (или саамские языки; иногда их выделяют в качестве третьей самостоятельной семьи уральских языков). Позднее было установлено родство с финно-угорскими распространенных на севере Евразии самодийских языков. Число уральских языков – более 20, если считать саамский единым языком, и порядка 40, если признавать существование отдельных саамских языков, а также учитывать мертвые языки, известные в основном лишь по названиям. Общая численность народов, говорящих на уральских языках, – около 25 млн. человек (из них больше половины – носители венгерского языка и свыше 20% – финского). Малые прибалтийско-финские языки (кроме вепсского) находятся на грани вымирания, а водский, возможно, уже исчез; вымирают и три из четырех самодийских языков (кроме ненецкого). См. также УРАЛЬСКИЕ ЯЗЫКИ.

Алтайские языки обычно считаются макросемьей, притом гипотетической, хотя аргументов в пользу ее признания имеется много. В нее входят три основных языковых группировки, традиционно называемых семьями, хотя по стандартным критериям степень близости языков внутри каждой из них характерна для групп или максимум ветвей: это тюркские (около 30 языков, а с мертвыми языками и локальными разновидностями, статус которых как языков не всегда бесспорен, – более 50; крупнейшие – турецкий, азербайджанский, узбекский, казахский, уйгурский, татарский; общее число говорящих на тюркских языках составляет около 120 млн. человек); монгольские (наиболее известные – современный монгольский, или халха, бурятский, калмыцкий; общее число говорящих около 6,8 млн. человек) и тунгусо-маньчжурские (маньчжурский, эвенкийский, нанайский и ряд других; общее число говорящих около 180 тыс. человек; все эти языки находятся под угрозой вымирания в результате перехода их носителей на русский или китайский языки, причем в случае не столь уж малочисленного маньчжурского народа – около 4,5 млн. человек – такой переход уже почти завершился). В последнее время почти общепризнана принадлежность к числу алтайских (на правах отдельных ветвей) таких крупных языков, как корейский (свыше 70 млн. человек) и японский (около 125 млн. человек). С их учетом общее число говорящих на алтайских языках превосходит 320 млн. человек.

Центром тюркского ареала является Центральная Азия, откуда они в ходе исторических миграций распространились также, с одной стороны, на южную Россию, Кавказ и Малую Азию, а с другой – на северо-восток, на восточную Сибирь вплоть до Якутии. Монгольские языки, несмотря на относительную малочисленность, распространены на обширной территории от северо-восточного Китая до юго-востока европейской России; большая часть их носителей проживают в Монголии, автономном районе Внутренняя Монголия в КНР и в Бурятии. Тунгусо-маньчжурские языки распространены на севере КНР, в Монголии и на обширных территориях Средней и Восточной Сибири.

Многие из алтайских народов имеют длительную литературную традицию, однако, за исключением японской, азербайджанской и отчасти уйгурской литературы, эта традиция не была лингвистически непрерывной. Книжная культура более раннего времени базировалась на языках, не отождествляемых с современными алтайскими языками в качестве их предшествующих стадий; для тюркских языков это староанатолийско-тюркский, тюрки, чагатайский (вопрос о преемственности древнеуйгурского и современного уйгурского остается предметом дискуссий); для монгольских – старописьменный монгольский; значительная не сохранившаяся литература имелась на мертвом чжурчжэньском языке и вымирающем ныне маньчжурском; в Корее вплоть до конца 19 в. в качестве письменного использовался корейский извод древнекитайского литературного языка.

Сравнительно-историческое изучение алтайских языков началось еще в 19 в. Тем не менее общепризнанной реконструкции алтайского праязыка не существует, одна из причин – интенсивные контакты алтайских языков и многочисленные взаимные заимствования, затрудняющие применение стандартных компаративистских методов. См. также АЛТАЙСКИЕ ЯЗЫКИ.

 Палеоазиатские языки (изредка называемые гиперборейскими) – несколько языковых семей Сибири, не обнаруживающих прямых генетических связей с другими языковыми семьями этого региона. Количество говорящих на этих языках (в пределах России) – не более 25 тыс. человек. К числу палеоазиатских относят пять языковых семей, которые не обнаруживают прямых генетических связей между собой: чукотско-камчатскую (чукотский и ряд более мелких языков); юкагиро-чуванскую (из которой сохранился лишь один юкагирский язык); эскимосо-алеутскую (распространена в основном в США, Канаде и Гренландии; в России живут лишь ок. 1 тыс. эскимосов на Чукотке и ок. 50 алеутов на Командорских островах); енисейскую, или кетско-асанскую; и нивхскую (представленную одним лишь нивхским, или гиляцким языком, родственников которому найти не удалось). Иногда к палеоазиатским относят также язык бурушаски (на котором говорят за тысячи километров от Восточной Сибири, в Каракоруме) и айнский язык (в основном на острове Хоккайдо в Японии). Согласно ностратической и сино-кавказской гипотезам, большая часть палеоазиатских языков распределяется между ностратической (эскимосо-алеутские, юкагиро-чуванские и, возможно, чукотско-камчатские языки) и сино-кавказской (енисейские языки и бурушаски) суперсемьями; абсолютно изолированными в таком случае оказываются только айнский и нивхский языки. См. также ПАЛЕОАЗИАТСКИЕ ЯЗЫКИ.

Автохтонные языки Кавказа – более 40 коренных языков кавказского региона, не родственных никаким языковым семьям за его пределами. Общее число говорящих на этих языках составляет свыше 7 млн. человек, из которых около 50% приходится на грузин и более 10% – на чеченцев. Носители некоторых кавказских языков живут также в Турции и ряде других государств Ближнего Востока, однако появились они там в результате поздних миграционных процессов.

На протяжении длительного времени считалось, что автохтонные языки Кавказа образуют генетическое единство, для обозначения которого использовался термин «иберийско-кавказские языки». В настоящее время преобладающей является точка зрения, в соответствии с которой аборигены Кавказа говорят на языках трех различных языковых семей: картвельской, или южнокавказской (грузинский и еще три небольших языка); абхазо-адыгской, или северо-западной (пять языков, разделяемых на две ветви: абхазскую – абхазский, абазинский и убыхский языки, последний распространен в Турции, – и адыгскую – адыгейский и кабардино-черкесский языки, последний является крупнейшим по численности в составе семьи; общее число говорящих на абхазо-адыгских языках превосходит 700 тыс. человек); и нахско-дагестанской, или северо-восточной (около 30 языков, делящихся как минимум на шесть ветвей, или групп; крупнейшие языки – чеченский, аварский, лезгинский, даргинский, ингушский, лакский; общее число говорящих свыше 2,3 млн. человек). Много сторонников имеет гипотеза И.М.Дьяконова и С.А.Старостина о родстве нахско-дагестанских языков с древними хурритским и урартским языками. Абхазо-адыгские и нахско-дагестанские языки объединяются в северокавказскую макросемью, включаемую, согласно упоминавшейся выше гипотезе о дальнем языковом родстве, в сино-кавказскую суперсемью; картвельские языки после работ В.М.Иллич-Свитыча относят к ностратической суперсемье.

По языковой структуре кавказские языки резко отличаются от всех остальных языков, расположенных в этой части мира, причем, несмотря на отсутствие родства, между ними имеются определенные черты сходства, заставляющие говорить о кавказском языковом союзе. Их характерными особенностями являются относительная простота системы гласных (в убыхском их только две, что является мировым рекордом) и необычайное разнообразие согласных; преимущественно агглютинативная морфология; широкое распространение эргативного синтаксиса. Письменную традицию (притом очень долгую – с 5 в. н.э.) имеет только грузинский язык.

На Кавказе живут также народы, говорящие на индоевропейских языках (изолированный армянский; иранские осетинский, курдский, татский, талышский; русский) и тюркских (азербайджанский, карачаево-балкарский, ногайский); близко к Кавказу расположена также Калмыкия, титульный этнос которой монголоязычен. См. также КАВКАЗСКИЕ ЯЗЫКИ.

Древние неиндоевропейские и неафразийские языки Средиземноморья и Передней Азии. На территории античной ойкумены, центром которой было Средиземное море, а размытые и постепенно расширявшиеся границы включали большую часть Западной и всю Южную Европу, Северную Африку, а также Ближний Восток и Переднюю Азию, за последние несколько тысячелетий оставили свои следы примерно полтора десятка языков, генетическая принадлежность которых остается либо вообще неясной, либо чрезвычайно гипотетической и уж во всяком случае не позволяет относить их к хорошо известным древним языковым семьям (индоевропейской и афразийской), распространенным на этой территории в античности. Один генетически загадочный язык, баскский, благополучно существует в Европе и поныне, насчитывая более полумиллиона говорящих. Что касается мертвых языков неясной генеалогии, то одни из них представлены многочисленными хорошо читающимися письменными текстами народов, хорошо известных из античных источников и/или из самих этих текстов; о других языках из тех же источников известны лишь факт их существования и отдельные имена собственные; третьи языки условно определяются как языки таких-то памятников или даже отдельного памятника, причем зачастую памятники остаются недешифрованными, а принадлежность к тому или иному этносу – неясной. Существуют и промежуточные случаи.

По мере развития исторического языкознания некоторые из древних языков, считавшиеся ранее изолированными, сближаются с теми или иными языковыми семьями, хотя все эти сближения остаются пока в лучшем случае правдоподобными гипотезами; для других языков гипотезы об их генетической принадлежности отсутствуют вовсе или признаются научным сообществом фантастическими.

В принципе, древние языки античной ойкумены по аналогии с палеоазиатскими могли бы быть названы «палеоевропейскими», ибо они представляли собой фрагменты того языкового мира, который предшествовал воцарению на этих территориях современных языковых семей и наверняка включал в себя языки и языковые семьи, исчезнувшие бесследно. Использованию термина «палеоевропейские», однако, противоречит как отсутствие у него генетического содержания, так и то, что часть этих языков была распространена на территории хотя и западной, но все же Азии, причем в случае бурушаски неясно, относить ли его к «палеоевропейским» (родственников ему обычно искали на западе) или, по географическому признаку, к «палеоазиатским» языкам.

К числу древних языков античной ойкумены относятся прежде всего языки Передней Азии. Это засвидетельствованный многочисленными письменными памятниками шумерский язык, бывший в ходу в Южной Месопотамии (нынешний Ирак) в течение всего 3 тыс. до н.э., а затем сохранявшийся в качестве книжного языка наряду с семитским аккадским языком вплоть до 2–1 вв. до н.э.; именно шумерами была изобретена клинопись, использовавшаяся впоследствии многими языками данного региона; эламский язык, на котором говорили на территории нынешнего южного Ирана в 3–1 тыс. до н.э., а возможно и гораздо позднее; хурритский язык, распространенный с сер. 3 до, по-видимому, сер.1 тыс. до н.э. (памятники не позднее 2 тыс. до н.э.) на территории Армянского нагорья, в северной Сирии, Месопотамии и некоторых прилегающих районах; весьма близкий ему урартский язык государства Урарту, существовавшего на Армянском нагорье в первой половине I тыс. до н.э.; сам язык, вероятно, просуществовал в районе оз. Ван еще несколько веков и был вытеснен армянским. Совсем немного памятников, сохранившихся в царском архиве столицы Хеттского царства Хаттусили (совр. Богаз-Кёй в Турции), осталось от хаттского (протохеттского) языка, на котором в 3 – начале 2 тыс. до н.э. говорило население севера Малой Азии (недалеко от совр. Анкары). К северу от Элама в 3–2 тыс. до н.э. был распространен касситский, из которого известно около сотни слов; по соседству с касситами жили также луллубеи и кутии, о языках которых ничего не известно; языки племен уруатри, суги и др., живших по соседству с хурритами, были, по-видимому, родственными хурритскому. Генетически заведомо изолированным из этих языков ныне считается только шумерский. Эламский, по мнению И.М.Дьяконова, может быть сближен с дравидийской языковой семьей; мнение о родстве эламского и касситского остается недоказанным. Хурритский и урартский языки, по гипотезе И.М.Дьяконова и С.А.Старостина, обнаруживают родство с нахско-дагестанским языками, а хаттский, в соответствии с результатами Вяч. Вс. Иванова, – с абхазо-адыгскими.

Вторая большая группировка древних языков античного мира с неясной генеалогией условно объединяется под названием «средиземноморских» языков, памятники которых охватывают период с конца 3 тыс. до н.э. до первых веков н.э., однако число этих памятников невелико, а представленные ими языки известны нам гораздо хуже, чем современные им языки Передней Азии. По географическому принципу среди них выделяются доиндоевропейские языки Восточного Средиземноморья, представленные плохо поддающимися дешифровке и интерпретации письменными памятниками с островов Крит и Кипр: язык критской иероглифической письменности конца 3 – начала 2 тыс. до н.э., язык Фестского диска (17 в. до н.э.), язык критской линейной письменности А (16 в. до н.э.), кипро-минойский язык надписей (15–14 вв. до н.э.), этеокипрский язык (6–4 вв. до н.э.); дороманские неиндоеропейские языки Италии: этрусский, представленный памятниками с 8 в. до н.э., ретийский (надписи 3–1 вв. до н.э.) и лемносский (язык надписей на стелле на о.Лемнос), иногда объединяемые под названием тирренских языков; и доиндоевропейские языки Пиренейского полуострова: иберский и южнолузитанский. К числу «средиземноморских» относят также баскский язык.

Еще одним языком неясной генетической принадлежности в Европе был исчезнувший к 11–12 вв. н.э. пиктский, на котором говорили племена, жившие в Северной Шотландии и на прилегающих островах. От пиктского языка сохранились надписи 7–10 вв. древнеирландским огамическим письмом и даже латинскими буквами, которые читаются, но из-за отрывочности и плохой сохранности не поддаются интерпретации. См. также АККАДСКИЙ ЯЗЫК; ЭЛАМСКИЙ ЯЗЫК; УРАРТСКИЙ ЯЗЫК; ХЕТТСКИЙ ЯЗЫК; ЭТРУССКИЙ ЯЗЫК; ЛЕМНОССКИЙ ЯЗЫК; ИБЕРСКИЙ ЯЗЫК.

 Дравидийские языки. В Индии имеется семья близких между собой языков, известных под названием дравидийских. Входящие в нее несколько десятков языков распространены в основном на крайнем юге Индии, но некоторые дравидийские языки находятся в центральной Индии, а один язык, брауи, – в Пакистане и на прилегающих территориях Ирана и Афганистана. Это, скорее всего, указывает на то, что дравидийские племена, появившиеся на индийском субконтиненте до индоарийцев, занимали ранее более обширную территорию или, по крайней мере, проходили в своей миграции на юг через северо-запад субконтинента. Общее число говорящих на дравидийских языках в настоящее время превышает 200 млн. человек, причем свыше 90% из этого числа приходится на «большую дравидийскую четверку» – языки телугу, тамильский, малаялам и каннада, которые имеют более чем тысячелетние письменные и литературные традиции (самые ранние тамильские памятники датируются 2–1 вв. до н.э.) и статус официальных языков южноиндийских штатов Андхра-Прадеш, Тамилнаду, Керала и Карнатака соответственно. К числу дравидийских ныне относят также эламский язык (брауи при этом представляется промежуточным звеном между эламским и остальными дравидийскими) и, с несколько меньшей долей уверенности (в связи с худшим состоянием дешифровки сохранившихся памятников), язык «протоиндийских» культур Мохенджо-Даро и Хараппа в долине Инда.

Дравидийская семья изучается сравнительным методом с середины прошлого века, а сейчас в Индии проводятся новые, более полные исследования. В первых компаративистских работах была выдвинута гипотеза о генетической связи дравидийских языков с уральскими, которая и поныне считается правдоподобной; кроме того, дравидийские языки с уверенностью причисляют к ностратической суперсемье. См. также ДРАВИДИЙСКИЕ ЯЗЫКИ.

Андаманские языки. В Индийском океане, на большом расстоянии от восточного берега Индии, находятся Андаманские острова. Коренные жители этих островов – народ, напоминающий негритосов из других частей Юго-Восточной Азии, – говорят на нескольких близкородственных языках и/или диалектах, не обнаруживающих родственных связей с какими-либо иными известными языками. Андаманские языки находятся на грани вымирания. См. также АНДАМАНСКИЕ ЯЗЫКИ.

Австронезийские языки. Эта языковая семья, ранее называвшаяся малайско-полинезийской, распространена в основном на островах и архипелагах южных морей от Мадагаскара до Полинезии (отсюда название, в переводе в греческого означающее «южно-островные языки»). Семья является, по-видимому, крупнейшей в мире по числу входящих в нее языков (до 800) и очень значительной по числу говорящих – свыше 300 млн., в основном за счет таких крупных языков, как яванский (имеющий более чем тысячелетнюю письменную историю), балийский, малайский и индонезийский (фактически это разные литературные формы одного языка), тагальский, малагасийский.

Несмотря на огромную географическую разбросанность, родство австронезийских языков было очевидно уже в 18 в., однако внутренняя классификация австронезийских языков не устоялась и поныне. Ситуация здесь сходна с тюркскими языками, и по той же причине: как кочевники великой евразийской степи, так и мореходы великого южного океана активно и разнонаправленно мигрировали и интенсивно контактировали друг с другом, что искажало простую картину расхождения их языков. Разница лишь в том, что время расхождения австронезийских языков значительно больше, нежели тюркских: расселение древних австронезийцев с прародины, располагавшейся на Тайване или в соседних районах материкового Китая, началось не позднее начала IV тысячелетия до н.э. Помимо перечисленных выше крупных языков, широко известны некоторые полинезийские языки – маори, гавайский, самоанский и др. См. также АВСТРОНЕЗИЙСКИЕ ЯЗЫКИ.

Сино-тибетские языки. К этой языковой семье, называемой также китайско-тибетской, относится крупнейший в мире по числу говорящих на нем как на родном китайский язык, который вместе с дунганским образует в ее составе отдельную ветвь; прочие языки, числом примерно от 200 до 300 или более, объединяются в тибето-бирманскую ветвь, внутреннее устройство которой трактуется различными исследователями по-разному. С наибольшей уверенностью в ее составе выделяются группы лоло-бирманская (крупнейший язык – бирманский), бодо-гаро, куки-чин (крупнейший язык – мейтхей, или манипури на востоке Индии), тибетская (крупнейший язык – тибетский, раздробленный на сильно различающиеся диалекты), гурунг и несколько групп так называемых «гималайских» языков (крупнейший – невари в Непале). Общая численность говорящих на языках тибето-бирманской ветви – свыше 60 млн. человек, на китайском – более 1 млрд., и за его счет сино-тибетская семья занимает второе место в мире по числу говорящих после индоевропейской. Китайский, тибетский и бирманский языки имеют долгие письменные традиции (со второй половины II тыс. до н.э., 6 в. н.э. и 12 в. н.э. соответственно) и большое культурное значение, однако большинство сино-тибетских языков остаются бесписьменными. По многочисленным памятникам, обнаруженным и дешифрованным в 20 в., известен мертвый тангутский язык государства Си-Ся (10–13 вв.); имеются памятники мертвого языка пью (6–12 вв., Бирма).

Сино-тибетским языкам присуща такая структурная характеристика, как использование тоновых (высотных) различий для различения обычно односложных морфем; отсутствует или почти отсутствует словоизменение или вообще какое-либо использование аффиксов; синтаксис опирается на фразовую фонологию и порядок слов. Некоторые из китайских и тибето-бирманских языков подверглись широкомасштабному изучению, однако реконструкция, аналогичная той, которая была сделана для индоевропейских языков, осуществлена пока лишь в малой степени.

Довольно долго с сино-тибетскими языками, конкретно с китайским, сближали также тайские языки и языки мяо-яо, объединяя их в особую синитическую ветвь, противопоставленную тибето-бирманской. В настоящее время у этой гипотезы практически не осталось сторонников, однако приобретает популярность упомянутая выше сино-кавказская гипотеза С.А.Старостина.

Аустроазиатские языки распространены в Юго-Восточной и Южной Азии, а также на ряде островов Индийского океана. Принадлежность их к одной языковой семье в настоящее время считается достаточно надежно установленной, хотя детали ее внутренней классификации не вполне ясны, что во многом связано с недостаточной изученностью большинства языков данной семьи, на которых по большей части говорят мелкие горные племена. Общее число говорящих на аустроазиатских языках, однако, не столь мало и приближается к 90 млн., их которых более 70% приходится на долю вьетнамцев.

В составе аустроазиатских языков выделяются четыре ветви: мон-кхмерская, далее распадающаяся на десять групп, в том числе вьет-мыонгскую, к которой принадлежит крупнейший в данной семье вьетнамский язык, и кхмерскую, к которой относится еще один крупный язык – кхмерский (оба этих языка являются государственными во Вьетнаме и Камбодже, а за счет новейшей эмиграции широко распространились по миру); мунда (в состав этой ветви входит третий по численности аустроазиатский язык сантали, распространенный на востоке Индии, ок. 5,8 млн. говорящих); а также две малочисленных ветви – никобарская, в которую входят диалекты (иногда они считаются самостоятельными языками) никобарского языка, распространенного на одноименном архипелаге, принадлежащем Индии; и нахали (ок. 5 тыс. человек в нескольких деревнях индийских штатов Мадхья-Прадеш и Махараштра). Никобарская ветвь выделяется не всеми исследователями (иногда ее рассматривают как группу в составе мон-кхмерских языков), а нахали некоторые склонны считать изолированным языком. Небесспорен и статус некоторых групп мон-кхмерских языков.

Кхмерский, а также входящий в монскую группу мон-кхмерских языков монский язык – древнеписьменные (с 7 и 6 вв. н.э. соответственно); с 14 в. употреблялась письменность на основе китайской иероглифики для вьетнамского языка (заменена латинизированной письменностью в 1910). Предположение о генетическом родстве аустроазиатских и австронезийских языков (так называемая аустрическая гипотеза) в настоящее время признана необоснованной. См. также АУСТРОАЗИАТСКИЕ ЯЗЫКИ.

 Мяо-яо. Эта семья включает в себя несколько десятков недостаточно изученных языков и/или диалектов, на которых говорят народы мяо и яо (а также часть народа шэ), живущие в основном в высокогорных районах Южного Китая, Северного Вьетнама, Северного Лаоса, Таиланда и Мьянмы (бывшей Бирмы) в окружении других народов: китайцев, тайцев, кадайцев и вьетнамцев. Общая численность говорящих на языках мяо-яо свыше 10 млн. человек. Существует ряд гипотез о внешних связях языков мяо-яо, наиболее известна аустро-тайская гипотеза П.Бенедикта об их отдаленном родстве с тайскими и австронезийскими языками, которая, однако, остается недоказанной. Ранее языки мяо-яо включались в число сино-тибетских, однако делалось это в основном на основании структурного сходства, а также сильного влияния со стороны китайского языка. В конце 1950-х – начале 1960-х годов для некоторых диалектов мяо-яо в КНР и Вьетнаме были разработаны письменности. См. также МЯО-ЯО ЯЗЫКИ.

Таи-кадайские языки. В эту языковую семью (чаще называемую просто тайской) входят несколько десятков языков, распространенных в Юго-Восточной Азии – на Индокитайском полуострове и в Южном Китае и на востоке Индии. Общее число говорящих приближается к 60 млн. человек. По имеющимся данным, ранее они были распространены гораздо дальше на север, вплоть до р.Янцзы. В составе таи-кадайских языков с уверенностью выделяется собственно тайская с юго-западной (крупнейшие языки – очень близкие тайский и лаосский с рядом диалектов, промежуточных между ними, а также шанский), центральной и северной подгруппами (диалекты еще одного крупнейшего таи-кадайского языка чжуан – ок. 13 млн. говорящих в Гуанси-Чжуанском автономном районе КНР – распределены между этими подгруппами). Статус прочих групп и отдельных языков, предположительно относимых к таи-кадайским, остается предметом дискуссий. Под названием кадайских объединяются языки и диалекты ли (ок. 750 тыс. говорящих в китайской провинции Хайнань), лати, лакуа и гэлао.

Все тайские языки типологически близки друг к другу, а также сходны с китайским.

Многие из тайских языков (тайский, лаосский, юань, лы, кхын, шанский, используемый ныне только как книжный и лимтургический язык ахом в индийском штате Ассам) относятся к старописьменным; их письменности были созданы на бирманской или кхмерской основе. Самый ранний памятник тайской письменности датируется концом 13 в.

Папуасские языки. Под этим условным названием объединяются языки Юго-Восточной Азии и Океании, не относящиеся к австронезийским языкам. Особенно много их на о-ве Новой Гвинея – отсюда и название «папуасские», однако не все народы, относимые этнографами к папуасским, говорят на папуасских языках; зато на них говорят некоторые из меланезийских и микронезийских народов. В силу этого недавно был предложен термин «индо-тихоокеанские языки». Относящиеся к данной группировке языки имеются и на других островах данного географического региона. Общее число этих языков велико, по имеющимся оценкам – порядка 750; число говорящих оценивается в 4 млн. человек, так что на большинстве папуасских языков говорят от нескольких сот до нескольких тысяч человек. К наиболее крупным (более 100 тыс. человек) относятся языки энга, чимбу и хаген в Папуа – Новой Гвинее и западный дани в Индонезии.

На протяжении длительного времени папуасские языки оставались практически неизученными; их отношения друг к другу и к другим языковым группировкам проясняются лишь в последние десятилетия, хотя о строгом обосновании генетического родства в большинстве случаев говорить пока не приходится. Основные выделяемые ныне группировки – это трансновогвинейские языки, языки сепик-раму, языки торричелли, западнопапуасские и восточнопапуасские языки. Для нескольких более мелких группировок (араи, ско, квомтари и др.) генетические связи определены более точно, однако ряд языков региона признаются изолированными. Для многих десятков папуасских языков в конце 19–20 вв. были разработаны системы письма на латинской основе, но в подавляющем большинстве случаев изданы лишь материалы для начального чтения и христианская литература.

Австралийские языки. Языки австралийских аборигенов объединяются примерно в 20 семей, родство которых строго не доказано, хотя типологическое сходство велико, а данные исторической географии заставляют предполагать, что Австралия (до появления европейцев) была заселена только один раз, так что есть основание считать австралийские языки некоторой макро- или даже суперсемьей. Некоторые из явно австралийских языков распространены на островах Торресова пролива, а некоторые из языков материковой Австралии выглядят изолированными.

За редчайшими исключениями австралийские языки находятся на грани вымирания. В настоящее время насчитывается около 200 австралийских языков, а численность аборигенов составляет примерно 160 тыс., причем половина из них не владеет своими языками, так что число носителей многих австралийских языков исчисляется единицами.

Тасманийские языки были распространены на острове Тасмания к югу от Австралии; к началу европейской колонизации (1788) на них говорило, по имеющимся оценкам, 5–8 тыс. человек. Менее чем через сто лет языки вымерли вместе со своими носителями, так что известно о них мало. Установить их генетическое родство с австралийскими языками, равно как и с какими-либо другими языками индо-тихоокеанского региона, не удается.

Североамериканские языки. На североамериканском и южноамериканском континентах в период их открытия европейцами были найдены сотни племен, говорящих на множестве разнообразных языков. Первые исследователи и поселенцы записали некоторые из этих языков. Испанские священники, работавшие в Мексике и Перу, донесли до нас записи кечуа (языка инков), науатль (ацтекского) и майя. Их португальские коллеги в Бразилии записали язык тупи, который они назвали «общим языком индейцев» («lingua geral dos Indios») и использовали в качестве лингва франка. В английской и французской Северной Америке монахи-иезуиты и протестантские миссионеры тоже записывали индейские языки – наррангансетт (записан Роджером Уильямсом), другие алгонкинские и ирокезские языки (записаны французскими священниками), языки сиу (записаны более поздними исследователями) и т.д. К девятнадцатому веку многие из этих языков, от Берингова пролива до Огненной Земли, были известны по крайней мере поименно, но многие к тому времени уже вымерли.

Языки Северной Америки к северу от Мексики были сгруппированы по двадцати пяти семьям в 1880-е годы. Потом их пытались объединять в пять или шесть фил (в работе Эдуарда Сэпира 1929). Недавно было предложено доказательство более дальнего родства, так что в конечном счете может оказаться, что всего группировок насчитывается не более двух или трех. В Южной Америке было сделано гораздо меньше, так что теперь приходится критически относиться к длинным спискам внешне не связанных языков и мелких языковых семей.

Североамериканская классификация Сэпира, с некоторыми дальнейшими модификациями, может быть кратко подытожена следующим образом: эскимосские (эскимосские и алеутские), на-дене (включающая атапаскские языки, распространенные в Северной Канаде и раскиданные также по побережью от Канады до Калифорнии, а также южные – навахо и апачи); алгонкинско-мосанские (мосан-нутка, квакиутль и другие на северо-западе; ритванские в Калифорнии, связанные с собственно алгонкинскими, простирающимися на всем пути от восточной Канады до северо-восточной части США); макро-пенутийские (пенутийские, сахаптийские на северо-западе; ацтекско-таноанские – уто-ацтекские, таноанские, киова; а также, возможно, майоидские и тотонакские в Мексике); хока-сиу.

Существует гипотеза, что некоторые из языков, ранее причислявшиеся хока-сиу, родственны алгонкинским. Если это так, то область, занимаемая алгонкинско-мосанской филой, расширяется. Сэпир не связывал ацтеко-таноанские и пенутийско-сахаптийские языки; их родство предположил впоследствии Уорф; некоторые свидетельства налицо, но они еще требуют уточнения. Хока-сиу были использованы Э.Сэпиром как раздел, куда он смог поместить некоторое число языковых групп, имеющих те или иные структурные сходства, однако еще не изучались сравнительным методом: хока-коауильтекские, юкийские, кересанские, ирокезско-каддойские, сиу-мускогейские, вайцурийские; из этих языков сиу-мускогезские, пожалуй, могут оказаться родственными алгонкинским; другие группы изучались в историческом аспекте в последнее время довольно мало, и их дальнее родство под вопросом.

Согласно ностратической гипотезе, эскимосские языки связаны с ностратическими, а языки на-дене сближаются с сино-тибетскими и северокавказскими в составе гипотетической сино-кавказской семьи.

 Центральные и южноамериканские языки. Для языков Мексики, Центральной и Южной Америки была проведена лишь предварительная классификация, хотя в мексиканском и центральноамериканском ареалах различимы очертания некоторых родственных группировок, а недавно развернувшаяся работа по языкам Южной Америки обещает новые перспективы. Более половины языков Мексики, выходящих за пределы большой североамериканской филы, были сгруппированы под именем макро-отомангуэйских, включая отоми, мицтеко и запотекский, а также некоторые другие языки; все языки этой группы характеризуются использованием сложных тоновых явлений в лексической и грамматической функции. От Центральной Америки до северо-запада Южной Америки простирается ареал многочисленных чибчанских языков; было предложено объединять их вместе с некоторыми другими языками этого региона в макро-чибчанскую семью. Восточнее их и севернее Амазонки располагаются карибские языки, некоторые из них были ранее обнаружены в Вест-Индии. Аравакские языки также расположены на некоторых островах и, вперемежку с карибскими, на материке, простираясь к югу от Амазонки. В северо-восточной и центральной Бразилии имелась группа, включавшая языки же, которая может быть отдаленно связана с карибскими языками. В южной Бразилии находились языки тупи-гуарани, причем гуарани как таковой все еще широко используется в Парагвае; предлагалось объединение этих языков с аравакскими. В Перу, Эквадоре и Боливии находятся языки кечуа и аймара, первый из которых (в виде диалекта Кузко) был языком империи инков. Несколько малых семей было выявлено в Южной Америке, и существует около 850 языков или мелких языковых групп, которые пока что не были убедительным образом классифицированы (частично они перечислены в таблице).

О пиджинах и креольских языках, лингва франка и различных типах искусственных языков см. специальные статьи.

ЛИТЕРАТУРА

Принципы описания языков мира. М., 1976
Теоретические основы классификации языков мира. М., 1980
Языки и диалекты мира. Проспект и словник. М., 1982
Иванов Вяч. Вс. Языки мира. – Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990
Потапов В.В. Краткий лингвистический справочник: языки и письменности. М., 1997
Реформатский А.А. Введение в языковедение, изд. 5 (гл. VI. Классификация языков). М., 1999
Языки мира (продолжающееся многотомное издание)

Яндекс.Метрика