Родился 16 марта 1935 в Ленинграде. Мать – пианистка, педагог. Именно мама преподала первые уроки, объяснив законы ритма и музыки речи, когда сын заинтересовался театром в чтецком кружке. Отец – Юрий Сергеевич Юрский (наст. фамилия Жихарев) работал в различных театрах, через актерство пришел к режиссуре, осуществил постановки пантомим в цирке и на эстраде, был художественным руководителем Московского цирка на Цветном Бульваре. Сразу после войны семья переехала в Ленинград, где отец стал руководителем Ленконцерта. Оценка отца, как критика, навсегда осталась для Сергея Юрского самой важной. Окончив школу с золотой медалью, по совету отца поступил на юридический факультет Ленинградского университета. Играл в студенческой самодеятельности. В 1955 оставил юрфак университета и поступил на актерский факультет Ленинградского театрального института.
В 1957, закончив второй курс, принимается в труппу БДТ. За двадцать лет работы с Георгием Товстоноговым стал одним из самых интересных актеров страны. С первых появлений на сцене БДТ завоевывает сердца мыслящих зрителей. А режиссура Георгия Товстоногова становится для Юрского точкой отсчета в искусстве театра. Вот лишь фрагмент его высказываний об уроках режиссуры Товстоногова. «Когда пьеса вдохновила, когда созрела постановочная идея, все понятное нужно отодвинуть от себя, «забыть», перевести в подсознание. Начать воплощение как бы с нуля, как бы без замысла. Возможно ли это забыть? – Возможно. Именно в этом режиссерский феномен Товстоногова. Замыслить – «забыть» – начать с нуля, не с поиска формы для задуманного заранее, а в поисках того нового, что откроется только в результате воплощения».
Чрезвычайное место в формировании актерской и режиссерской индивидуальности Юрского занимает освоение методологии и системы актерского мастерства Михаила Чехова.
К лучшим актерским работам Юрского в БДТ несомненно относится трепетный Тузенбах из Трех сестер, гротесковый Адам, с его неповторимо-обаятельной пластикой «первобытного человека» в Божественной комедии И.Штока, рыцарь науки, профессор Полежаев из Беспокойной старости, яростный король Генрих IV, из одноименной шекспировской хроники. Ярчайшей буффонадной фигурой стал «ортопедический человек-маска» – Дживола, поражавший своей цирковой манерой двигаться и говорить, из Карьеры Артура Уи Бертольда Брехта. Убедительно вылепленный актером, в брехтовской манере «отстранения от персонажа». И конечно Чацкий. Его Чацкий стал главным выразителем режиссерского замысла Товстоногова, обращаясь из 19 в. к современникам, чьи проблемы оказались созвучными поискам истины грибоедовского героя. Возможность перевоплощения в самые разные персонажи становится для него одним из главных стимулов актерской профессии. Так, двадцатишестилетний Юрский покоряет зрителя превращением в семидесятипятилетнего, кривоглазого старика Илико, в пьесе Нодара Думбадзе Я бабушка, Илико и Илларион. Он стремится найти, постичь и осмыслить в каждой новой роли ее обязательную тайну. Его страсть к импровизации и эксцентрике всячески способствует тому, что лучшие из сыгранных актером героев разительно непохожи друг на друга, не только внешне, но, главным образом, и внутренне. Рассуждая о притягательности актерской профессии, Юрский говорит: «Больше всего нравилось (и нравится) мне разнообразие изображенных много характеров: сегодня быть грузинским крестьянином, завтра бароном… Менять гримы, менять … походку».
В роли Чацкого (не классического Чацкого, а Чацкого нашего современника), так же как и в роли Остапа Бендера, юный актер Юрский предстал перед театральным зрителем в знаменитом Ленинградском Капустнике, руководимым его автором и режиссером Александром Белинским, в начале 1960-х. Чацкого Юрский сыграл в пародийном отрывке из Горе уму ХХ века. А полного иронии Остапа Бендера, в миниатюре Возвращение Остапа Бендера. Юрского по праву величали в театральной среде королем Ленинградского Капустника.
Феномен Юрского в том, что он не читает со сцены, а играет. Именно играет поэмы, рассказы, монологи, стихи, придумав и сотворив театр, в котором является и режиссером-постановщиком, и актером. Каждое из творений – своеобразный микроспектакль. Как мастер-психолог направляет воображение зрителей, обходясь парой стульев, носовым платком, единственной свечой. Вот далеко не полный перечень авторов: Шекспир, Бернс, Мопассан, Пушкин, Гоголь, Достоевский, Чехов, Бунин, Пастернак, Бродский, Булгаков, Зощенко, Бабель, Маяковский, Есенин, Шукшин, Жванецкий. Поставил Евгения Онегина на эстраде, где помогали ему лишь два талисмана – цилиндр и трость. Главный акцент Юрский делает на прямом обращении к зрителю. Вот что пишет Юрский о своих задумках и путях их воплощений. «Я сосредоточиваю все свое внимание на литературе, которая могла превратиться в драматическое действие, сплетающее судьбу героев и судьбу авторов. Контрастность, взаимопроникновение или редкий унисон этих линий создает сложную игру, требующую особых мизансцен и неординарного пластического решения». Впоследствии дважды поставил Евгения Онегина на телевидении.
В конце 1970-х много гастролировал по городам СССР: Минск – Тбилиси – Горький – Ярославль – Свердловск – Челябинск – Магнитогорск – Новосибирск – Иркутск – Киев – Петропавловск – Камчатский – Магадан – Чукотка – Калининград – Пермь. «Горжусь тем, что на пространствах огромной страны, – писал Юрский, – всегда находились люди, ждущие от театра не простого, а сложного».
С 1979 играет в московском театре Моссовета. А затем, с неменьшим успехом, нашел выражение своим замыслам на сцене МХАТа и в театре «Школа современной пьесы». Для решения драмы С.Алешина Тема с вариациями на сцене театра Моссовета, Юрский предложил не просто оригинальный режиссерский ход, но по существу преобразил всю пьесу, органично введя в нее фарсовый отрывок из Декамерона Боккаччо, драматичную сцену из Перед заходом солнца Гауптмана, кусок из романтической комедии Ростана Сирано де Бержерак, и несколько философских стихотворений Пушкина. Лейтмотивом другого спектакля, поставленного им в том же театре по пьесе Жана Ануя Орнифль, или сквозной ветерок стала неистребимая влюбленность в жизнь, несмотря на все ее беды и несовершенства. Замечательна его последняя философская роль историка Ярды в пьесе Павла Когоута Нули, поставленной на сцене МХАТа. По швейковски ироничный герой Юрского отважно принимает все вызовы коварной судьбы. Он всегда готов подставить плечо друзьям. Не прощал только предательства.
Первая профессия наградила Юрского-режиссера способностью чутко и трепетно относиться к природе актерского начала. Вот почему в лучших спектаклях Юрского замысел режиссера выражается через актеров, чьи потенциальные возможности, как правило, максимально расцветают. Светлым, распевным праздником зазвучал спектакль С.Юрского Правда – хорошо, а счастье лучше, по пьесе А.Н.Островского. На сцене и в зале пахло счастьем, медовой радостью вызревших яблок. Запах счастья заметно усиливался, когда на сцене появлялась пара притчевых стариков. Растревоженная за судьбу своей любимицы Поликсены, старая нянька Филицата (Раневская) и мистический вояка Сила Ерофеевич Грознов (Юрский).
В 1992 поставил спектакль Игроки XXI по Гоголю, перенеся события в наше время, и практически не изменив ни единого слова в фантасмагории писателя. Сборная актерских звезд – Евстигнеев, Калягин, Филатов, Невинный, Хазанов с огромным зрительским успехом играет спектакль на сцене МХАТа и на телевидении.
Режиссер Юрский последовательно выражает свое мировосприятие в самых разных жанрах. На сцене театра «Школа современной пьесы» ставит абсурдистскую пьесу Эжена Ионеско Стулья, в которой демонстрирует школу высшего актерского мастерства, вместе с Натальей Теняковой, женой и партнершей, почти во всех постановках Юрского. Упехом у молодого зрителя пользуется пьеса Провокация И.Вацетиса, поставленная Юрским озорно и изобретательно. Пьеса-притча, «с элементами магического абсурдизма» состоит из внешне несвязанных между собой двух частей. Он играет в ней два совершенно противоположных характера, играет с какой-то мистической недоговоренностью.
В 1986 поставил в Японии, на сцене театра «Хаюдза», пьесу Алешина Тема с вариациями со знаменитой японской актрисой Комаки Курихара в главной роли.
Большое влияние на него оказало творчество Ф.Феллини и, в частности, фильм 8 ½, а также фильмы Милоша Формана, Иржи Венцеля, Немеца, Веры Хитиловой, пьесы Павла Когоута и Вацлава Гавела.
Снявшись более, чем в 30 фильмах, Сергей Юрский особенно любим зрителями в Золотом теленке и Любовь и голуби (реж. В.Меньшов). Его Остап Бендер восхищает своей изобретательностью и неотразимой жизнестойкостью. Но подлинно всенародную любовь завоевал его озорник дядя Митя своей дьявольской находчивостью «на предмет добычи ласкающей влаги, для сугрева души». Дядя Митя несгибаем, до слез трогателен, добросердечен и простодушен. Это шедевр актерского перевоплощения. Сыграл роль Импровизатора в дилогии М.Швейцера, где актер убедительно объединил своим персонажем Маленькие трагедии Пушкина.
В Москве началась активная работа Юрского-писателя и поэта, где вышла в литературном сборнике Чистые пруды первая повесть Юрского Чернов. На «Мосфильме», в конце 1980-х поставил фильм по своей повести, где он выступил, как сценарист, режиссер и актер. Картина была выткана из тонких, пронзительных обертонов. «Воздух фильма» исподволь пронизан отчаянием и безысходностью, которым противостоит герой. Автор нескольких книг: Кто держит паузу (1989), где главными героями стали Г.Товстоногов, Ф.Раневская, Р.Плятт, Комаки Курахара; В безвременье (1989) – книга размышлений и философских притч; стихотворный сборник Жест (1997), собрание рассказов и философских эссе – Содержимое ящика. С 1990-х постоянно печатается в литературном журнале «Знамя». Настоящим событием стала книга Юрского Игра в жизнь (2002). Произведение, в котором наиболее ярко выражено его жизненное кредо и его судьба. В 2003 вышло два новых сборника: Все время жара, озорная и очень светлая книга рассказов и размышлений, и Попытка думать, полная мыслей о предназначении и влиянии на мировую литературу А.П.Чехова и о роли Михаила Чехова в истории театра 20–21 вв.
Александр Кузнецов
СЕРГЕЙ ЮРЬЕВИЧ ЮРСКИЙ
