В 1884–1885, после кратковременного пребывания в должности секретаря редакции газеты «Неделя», в связи с обострившейся болезнью легких вместе с переводчицей, поэтессой и историком литературыры М.В.Ватсон (1848–1932), ставшей его заботливой попечительницей и спутницей до последних дней жизни, находился за границей. В 1885–1886 жил в поместье друзей в Подольской губ., затем под Киевом, работая журнальным обозревателем газеты «Заря». В сентябре 1886, после триумфальных выступлений на литературных вечерах в Киеве, по совету врачей уехал в Ялту.
Первый же сборник Надсона Стихотворения (1885) имел ошеломляющий успех (Пушкинская премия, 1886; 29 переизданий в 1887–1917). Симптоматичная для эпохи безвременья конца 19 в. сентиментальная и гражданственная, мелодичная и страстная, искренняя и пафосная поэзия Надсона, отразившая умонастроения народничества – и кризис его идей, протест и бессилие, разочарование и призыв, скорбное признание всесилия зла, тягостной пошлости бытия – и стремление к идеальной красоте, свободе и счастью, десятками строф расходилась в списках еще до публикации, приобретая характер крылатых афоризмов мятущейся российской интеллигенции рубежа 19–20 вв. (обращение Друг мой, брат мой, усталый страдающий брат, / Кто б ты ни был, – не падай душой... с обещанием, звучащим, как библейское пророчество, Верь: настанет пора – и погибнет Ваал, / И вернется на землю любовь!; сладкозвучные, строгие и точные поэтические максимы Не говорите мне «он умер». Он живет! / Пусть жертвенник разбит – огонь еще пылает, / Пусть роза сорвана – она еще цветет, / Пусть арфа сломана – аккорд еще рыдает!...; Как мало прожито, как много пережито; Блажен, кто в наши дни родился в мир бойцом; Я не раздумывал, я не жил, – а горел; Только утро любви хорошо: хороши только первые встречи...; Нет на свете мук сильнее муки слова: / Тщетно с уст порой безумный рвется крик, / Тщетно душу сжечь любовь порой готова: / Холоден и жалок нищий наш язык!.. и др.).
Также созвучны времени оказались противоречивость болезненной души Надсона, его жалобы на раннюю усталость – и ожидание «вождя и пророка», способного стряхнуть с унылого существования «тяжесть удушья и снов» (стих. Изнемогает грудь в безлюдном ожиданьи, 1883), ощущение единства « с ночными звуками бушующей природы», тоска по героям, как реальным, так и мифологическим, в т.ч. христианским, идущим «на пытку и крест» за правду и любовь к людям (незаконч. поэма Томас Мюнцер, 1879; стихотворение-фантазия Из тьмы времен, 1882), – и бунтарство «вечного юноши... пророка гимназических вечеров», как называл поэта О.Э.Мандельштам (Чу, кричит буревестник!.. Крепи паруса!, 1884), ощущение трагической безысходности (стих. Наше поколенье юности не знает, 1884) – и восхваление борцов против самодержавия (Мрачна моя тюрьма..., 1882; На могиле А.И.Герцена, 1885–1886, и др.).
Лирика Надсона, через увлечение которой прошло большинство поэтов Серебряного века, от символистов до футуристов, была тесно связана с традициями М.Ю.Лермонтова и Н.А.Некрасова (сочувствие угнетенным – стих. Похороны, 1879; стихотворное народное преданье Святитель, 1880–1882; любовь к родине и русской природе – стих. Заря лениво догорает, 1879, Осень..., 1881–1882; В глуши, 1884; Снова лучнная ночь, 1885; идеал поэта-борца – посвященное Плещееву стих. Грезы, 1882–1883; Певец, восстань!.., 1884). Нравственной требовательностью и накалом общественных страстей отмечена также любовная лирика поэта.
Кумир читающей публики 1880-х годов, явивший к тому же пример идентичности автора и лирического героя, подтвердившего собственной судьбой трагическую доминанту своего творчества, Надсон сумел поэтически сформулировать и развить определенную линию в духовной жизни России своего времени, получившую название «надсоновщины» и вызвавшую как понимание, так и критику за «ноющие» жалобы (В.Я.Брюсов) и призывы «идти в народ» не для того, чтобы звать его к сопротивлению, но страдать и плакать вместе с ним, за шаблонность поэтического языка («светлые грезы», «дивные речи», «нега сладкая», «огонь любви» и т.п.). В то же время Надсон, мастер звукописи и логически ясной, стройной стиховой фактуры, нередко давал примеры впечатляющей образности, напр.: «Черная ночь, словно черная птица, / Мокрыми крыльями бьется в окно», «пиявки выпухлых бровей». Среди высоко ценивших поэта – А.П.Чехов, М.Е.Салтыков-Щедрин, П.Ф.Якубович (Мельшин), который писал о нем: «Самый талантливый и популярный из русских поэтов, явившихся после смерти Некрасова... Болезненная раздвоенность, рефлексия, «нытье» внесли, несомненно, известную долю в острую, почти лихорадочную популярность поэта в конце 80-х годов; но главная притягивающая сила его поэзии – в том, что в ней, как в зеркале, отразилась вековечная красота молодости...».
Многие стихи Надсона положены на музыку А.С.Аренским, Ц.А.Кюи, С.В.Рахманиновым, А.Г.Рубинштейном и др.
Наследие Надсона включает также книгу литературно-критических статей и рецензий Литературные очерки. 1882–1886 (1887), малоудачные беллетристические (рассказ К тихой пристани, повесть Блуждающий огонек, фрагмент В лучах света из ненаписанного романа Юность Сергея Полянского, все опубл. 1912, и др.) и драматургические (незаконч. стихотв. драма Царевна Софья, 1880, опубл. 1902) опыты, лирическую поэму Весенняя сказка (1882).
Умер Надсон в Ялте 19 (31) января 1887; похоронен в Петербурге.
См. также РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА.
СЕМЕН ЯКОВЛЕВИЧ НАДСОННадсон С.Я. Полное собрание стихотворений. М. – Л., 1962
Щуров И. Надсон. – В мире книг, 1962, № 12
Надсон С.Я. Стихотворения. М., 1987
Ходасевич В. Надсон. – Вопросы литературы, 1987, № 9
Надсон С.Я. Избранное. М., 1994
