Гуманитарные науки: Экономика и право

На межгосударственном уровне интеграция происходит путем формирования региональных экономических объединений государств и согласования их внутренней и внешней экономической политики. Взаимодействие и взаимоприспособление национальных хозяйств проявляется, прежде всего, в постепенном создании «общего рынка» – в либерализации условий товарообмена и перемещения производственных ресурсов (капитала, труда, информации) между странами.

Причины и формы развития международной экономической интеграции. Если 17 – первая половина 20 вв. стали эпохой формирования независимых национальных государств, то во второй половине 20 в. начался обратный процесс. Эта новая тенденция сначала (с 1950-х) получила развитие только в Европе, но затем (с 1960-х) распространилась и на другие регионы. Многие страны добровольно отказываются от полного национального суверенитета и образуют интеграционные объединения с другими государствами. Главной причиной этого процесса является стремление к повышению экономической эффективности производства, и сама интеграция носит прежде всего экономический характер.

Бурный рост экономических интеграционных блоков отражает развитие международного разделения труда и международной производственной кооперации.

Международное разделение труда – это такая система организации международного производства, при которой страны, вместо того чтобы самостоятельно обеспечивать себя всеми необходимыми товарами, специализируются на изготовлении только некоторых товаров, приобретая недостающие посредством торговли. Простейшим примером может быть торговля автомобилями между Японией и США: японцы специализируются на производстве экономичных малолитражек для небогатых людей, американцы – на выпуске престижных дорогих автомашин для зажиточных. В результате и японцы и американцы выигрывают в сравнении с ситуацией, когда каждая страна производит автомобили всех разновидностей.

Международная производственная кооперация, вторая предпосылка развития интеграционных блоков, представляет собой такую форму организации производства, при которой работники разных стран совместно участвуют в одном и том же производственном процессе (или в разных процессах, связанных между собой). Так, многие комплектующие детали для американских и японских автомобилей производят в других странах, а на головных предприятиях осуществляется только сборка. По мере развития международной кооперации формируются транснациональные корпорации, организующие производство в международном масштабе и регулирующие мировой рынок.

Рис. Эффект экономии на масштабе: при малом объеме выпуска Q₁, только для внутреннего рынка, товар имеет высокую себестоимость и, как следствие высокую цену; при большем объеме выпуска Q₂, с использованием экспорта, себестоимость и цена значительно понижаются.

Результатом международного разделения труда и международной производственной кооперации является развитие международного обобществления производства – интернационализация производства. Она экономически выгодна, поскольку, во-первых, позволяет наиболее эффективно использовать ресурсы разных стран (см. изложение теорий абсолютных и относительных преимуществ в торговле в статье МЕЖДУНАРОДНАЯ ТОРГОВЛЯ), а во-вторых, дает экономию на масштабе. Второй фактор в современных условиях наиболее важен. Дело в том, что высокотехнологичное производство требует высоких начальных инвестиций, которые окупятся, только если производство будет крупномасштабным (см. рис.), иначе высокая цена отпугнет покупателя. Поскольку внутренние рынки большинства стран (даже таких гигантов как США) не обеспечивают достаточно высокого спроса, то требующее больших затрат высокотехнологичное производство (автомобиле- и самолетостроение, производство ЭВМ, видеомагнитофонов…) становится выгодным лишь при работе не только на внутренний, но и на внешние рынки.

Интернационализация производства идет одновременно и на общемировом уровне, и на уровне отдельных регионов. Для стимулирования этого объективного процесса создаются специальные наднациональные экономические организации, регулирующие мировую экономику и перехватывающие часть экономического суверенитета у национальных государств.

Интернационализация производства может развиваться по-разному. Простейшая ситуация – это когда между разными странами устанавливаются устойчивые экономические связи по принципу взаимодополнения. В этом случае каждая страна развивает свой особый набор отраслей, чтобы продавать их продукцию в значительной мере за рубеж, а затем на валютную выручку приобретать товары тех отраслей, которые лучше развиты в других странах (например, Россия специализируется на добыче и экспорте энергоресурсов, импортируя потребительские промтовары). Страны получают при этом обоюдные выгоды, но их экономика развивается несколько односторонне и сильно зависит от мирового рынка. Именно эта тенденция доминирует сейчас в мировом хозяйстве в целом: на фоне общего экономического роста увеличивается разрыв между развитыми и развивающимися странами. Главными организациями, стимулирующими и контролирующими такого рода интернационализацию в мировом масштабе, являются Всемирная торговая организация (ВТО) и международные финансовые организации как, например, Международный валютный фонд (МВФ).

Более высокая ступень интернационализации предполагает выравнивание экономических параметров стран-участниц. В международном масштабе этот процесс стремятся направлять экономические организации (например, ЮНКТАД) при Организации Объединенных Наций. Однако результаты их деятельности до сих пор выглядят довольно малозначительными. С гораздо более ощутимым эффектом подобная интернационализация развивается не на мировом, а на региональном уровне в виде создания интеграционных союзов различных групп стран.

Помимо чисто экономических причин у региональной интеграции есть и политические стимулы. Укрепление тесных экономических отношений между разными странами, сращивание национальных экономик гасит возможность их политических конфликтов и позволяет вести единую политику в отношении других стран. Например, участие Германии и Франции в ЕС ликвидировало их политическое противостояние, длившееся со времен Тридцатилетней войны, и позволило им выступать «единым фронтом» против общих соперников (в 1950–1980-х – против СССР, с 1990-х – против США). Формирование интеграционных группировок стало одной из мирных форм современного геоэкономического и геополитического соперничества.

В начале 2000-х, по данным Секретариата Всемирной торговой организации (ВТО), в мире зарегистрировано 214 региональных торговых соглашений интеграционного характера. Международные экономические интеграционные объединения есть во всех регионах земного шара, в них входят страны с самым разным уровнем развития и социально-экономическим строем. Самые крупные и активные действующие интеграционные блоки – это Европейский союз (ЕС), Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА) и организация «Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС) в бассейне Тихого океана.

Этапы развития интеграционных группировок. Региональная экономическая интеграция в своем развитии проходит ряд ступеней (Табл. 1):

зона свободной торговли,

таможенный союз,

общий рынок,

экономический союз и

политический союз.

На каждой из этих ступеней устраняются определенные экономические барьеры (различия) между странами, вступившими в интеграционный союз. В результате в границах интеграционного блока складывается единое рыночное пространство, все страны-участницы выигрывают за счет повышения эффективности деятельности фирм и понижения государственных расходов на таможенный контроль.

Сначала создается зона свободной торговли – снижаются внутренние таможенные пошлины в торговле между странами-участницами. Страны добровольно отказываются от защиты своих национальных рынков в отношениях со своими партнерами рамках данного объединения, но в отношениях с третьими странами они выступают не коллективно, а индивидуально. Сохраняя свой экономический суверенитет, каждый участник зоны свободной торговли устанавливает собственные внешние тарифы в торговле со странами, не участвующими в данном интеграционном объединении. Обычно создание зоны свободной торговли начинается с двусторонних договоренностей двух тесно сотрудничающих стран, к которым затем присоединяются новые страны-партнеры (так было в НАФТА: сначала – договор США с Канадой, к которому затем присоединилась Мексика). Большинство существующих экономических интеграционных союзов находятся именно на этом начальном этапе.

После завершения создания зоны свободной торговли участники интеграционного блока переходят к таможенному союзу. Теперь уже унифицируются внешние тарифы, проводится единая внешнеторговая политика – участники союза совместно устанавливают единый тарифный барьер против третьих стран. Когда таможенные тарифы в отношении третьих стран различны, то это дает возможность фирмам стран вне зоны свободной торговли проникать через ослабленную границу одной из стран-участниц на рынки всех стран экономического блока. Например, если тариф на американские автомобили во Франции высок, а в Германии низок, то американские автомобили могут «завоевать» Францию – сначала их продадут в Германию, а затем, благодаря отсутствию внутренних пошлин, легко перепродадут во Францию. Унификация внешних тарифов дает возможность надежнее защищать формирующееся единое региональное рыночное пространство и выступать на международной арене в качестве сплоченного торгового блока. Но при этом страны-участники данного интеграционного объединения теряют часть своего внешнеэкономического суверенитета. Поскольку создание таможенного союза требует значительных усилий по координации экономической политики, не все зоны свободной торговли «дорастают» до таможенного союза.

Первые таможенные союзы появились еще в 19 в. (например, германский таможенный союз, Zollverein, объединявший в 1834–1871 ряд немецких государств), накануне Второй мировой войны функционировало более 15 таможенных союзов. Но поскольку тогда роль мировой экономики в сравнении с внутринациональным хозяйством была невелика, эти таможенные союзы не имели особого значения и не претендовали на превращение во что-то иное. «Эра интеграции» началась в 1950-е, когда бурный рост интеграционных процессов стал закономерным проявлением глобализации – постепенного «растворения» национальных экономик в мировом хозяйстве. Теперь таможенный союз рассматривается не как конечный результат, а лишь как промежуточная фаза экономического сотрудничества стран-партнеров.

Третьей ступенью развития интеграционных объединений является общий рынок. Теперь к минимизации внутренних пошлин добавляется устранение ограничений на перемещение из страны в страну различных факторов производства – инвестиций (капиталов), работников, информации (патентов и ноу-хау). Это усиливает экономическую взаимозависимость стран – членов интеграционного объединения. Свобода передвижения ресурсов требует высокого организационного уровня межгосударственной координации. Общий рынок создан в ЕС; НАФТА приближается к нему.

Но и общий рынок не является завершающим этапом интеграционного развития. Для формирования единого рыночного пространства мало свободы передвижения через границы государств товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Чтобы завершить экономическое объединение, надо еще выровнять уровни налогов, унифицировать хозяйственное законодательство, технические и санитарные стандарты, скоординировать национальные кредитно-финансовые структуры и системы социальной защиты. Выполнение этих мероприятий ведет, наконец, к созданию подлинно единого внутрирегионального рынка экономически объединившихся стран. Данную ступень интеграции принято называть экономическим союзом. На этом этапе усиливается значение специальных надгосударственных управленческих структур (типа Европарламента в ЕС), способных не только координировать экономические действия правительств, но и принимать оперативные решения от имени всего блока. До этого уровня экономической интеграции дошел пока только ЕС.

По мере развития экономического союза в странах могут сложиться предпосылки для высшей ступени региональной интеграции – политического союза. Речь идет о превращении единого рыночного пространства в целостный хозяйственно-политический организм. При переходе от экономического союза к политическому возникает новый многонациональный субъект мирохозяйственных и международных политических отношений, который выступает с позиции, выражающей интересы и политическую волю всех участников этих союзов. Фактически происходит создание нового крупного федеративного государства. Пока нет ни одного регионального экономического блока столь высокого уровня развития, но ближе всего к нему подошел ЕС, который иногда называют «Соединенными Штатами Европы».

Предпосылки и результаты интеграционных процессов. Почему в одних случаях (как в ЕС) интеграционный блок оказывался прочным и устойчивым, а в других (как в СЭВ) – нет? Успех региональной экономической интеграции определяется рядом факторов, как объективных, так и субъективных.

Во-первых, необходима одинаковость (или сходство) уровней экономического развития интегрирующихся стран. Как правило, международная экономическая интеграция возникает либо между промышленно развитыми странами, либо между развивающимися государствами. Соединение в одном интеграционном блоке стран сильно различающихся типов встречается довольно редко, такие ситуации обычно имеют чисто политическую подоплеку (например, объединение в СЭВ промышленно развитых стран Восточной Европы – как ГДР и Чехословакия – с аграрными странами Азии – как Монголия и Вьетнам) и заканчиваются «разводом» разнородных партнеров. Более устойчивой является интеграция высокоразвитых стран с новыми индустриальными странами (США и Мексика в НАФТА, Япония и Малайзия в АТЭС).

Во-вторых, все страны-участницы должны быть не только близки по экономическому и социально-политическому строю, но и иметь достаточно высокий уровень хозяйственного развития. Ведь эффект экономии на масштабе заметен главным образом в высокотехнологичных отраслях. Именно поэтому в первую очередь оказываются успешными интеграционные объединения высокоразвитых стран «ядра», в то время как «периферийные» союзы неустойчивы. Слаборазвитые страны сильнее заинтересованы в экономических контактах с более развитыми партнерами, чем с такими же, как они сами.

В-третьих, в развитии регионального интеграционного союза необходимо соблюдать последовательность фаз: зона свободной торговли – таможенный союз – общий рынок – экономический союз – политический союз. Возможно, конечно, забегание вперед, когда, например, происходит политическое объединение стран, еще не вполне единых в экономическом плане. Однако исторический опыт показывает, что такое стремление сократить «родовые муки» чревато появлением «мертворожденного» союза, который слишком зависит от политической конъюнктуры (именно так было с СЭВ).

В-четвертых, объединение стран-участниц должно быть добровольным и взаимовыгодным. Для соблюдения равноправия между ними желателен некоторый баланс сил. Так, в ЕС четыре сильных лидера (Германия, Великобритания, Франция и Италия), поэтому более слабые партнеры (например, Испания или Бельгия) могут в спорных ситуациях поддерживать свой политический вес, выбирая, к кому из сильных лидеров им выгоднее примкнуть. Менее устойчива ситуация в НАФТА и в ЕврАзЭС, где одна страна (США в первом случае, Россия во втором) превосходит по экономической и политической силе всех остальных партнеров.

В-пятых, предпосылкой возникновения новых интеграционных блоков является так называемый демонстрационный эффект. В странах, участвующих в региональной экономической интеграции, обычно происходит ускорение темпов экономического роста, снижение инфляции, рост занятости и другие положительные экономические сдвиги. Это становится завидным образцом для подражания и оказывает определенное стимулирующее воздействие на другие страны. Демонстрационный эффект проявился, например, в желании восточноевропейских стран как можно скорее стать членами Европейского Союза, даже не имея для этого серьезных экономических предпосылок.

Главным критерием устойчивости интеграционной группировки является доля взаимной торговли стран-партнеров в их общей внешней торговле (Табл. 2). Если члены блока торгуют в основном друг с другом и доля взаимной торговли растет (как в ЕС и НАФТА), то это показывает, что они достигли высокой степени взаимослияния. Если же доля взаимной торговли мала и, тем более, имеет тенденцию снижаться (как в ЭКО), то такая интеграция бесплодна и неустойчива.

Интеграционные процессы приводят, прежде всего, к развитию экономического регионализма, в результате которого отдельные группы стран создают для себя более благоприятные условия торговли, передвижения капиталов и рабочей силы, чем для всех других стран. Несмотря на очевидные протекционистские черты, экономический регионализм не считается негативным фактором для развития мировой экономики, если только группа интегрирующихся стран, упрощая взаимные экономические связи, не устанавливает менее благоприятные, чем до начала интеграции, условия для торговли с третьими государствами.

Интересно отметить примеры «пересекающейся интеграции»: одна страна может быть членом сразу нескольких интеграционных блоков. Например, США состоит в НАФТА и в АТЭС, а Россия – в АТЭС и в ЕврАзЭС. Внутри больших блоков сохраняются малые (как Бенилюкс в ЕС). Все это является предпосылкой сближения условий региональных объединений. На эту же перспективу постепенного перерастания региональной интеграции в международную интернационализацию направлены и переговоры между региональными блоками. Так, в 1990-е был выдвинут проект соглашения о трансатлантической зоне свободной торговли, TAFTA, которая бы соединила НАФТА и ЕС.

Таким образом, экономическая интеграция в начале 21 в. происходит на трех ярусах: двусторонние торгово-экономические соглашения отдельных государств – малые и средние региональные группировки – три крупных экономико-политических блока, между которыми есть соглашения о сотрудничестве.

 Основные современные интеграционные группировки развитых стран. Исторически наиболее глубокое развитие международная экономическая интеграция получила в Западной Европе, где во второй половине 20 в. постепенно создано единое экономическое пространство – «Соединенные Штаты Европы». Западноевропейское сообщество является в настоящее время самым «старым» интеграционным блоком, именно его опыт служил главным объектом для подражания другим развитым и развивающимся странам.

Для западноевропейской интеграции есть много объективных предпосылок. Страны Западной Европы имеют длительный исторический опыт развития хозяйственных связей, в результате чего произошла сравнительная унификация экономических институтов («правил игры»). Западноевропейская интеграция опиралась также на близкие культурные и религиозные традиции. Немалую роль в ее возникновении сыграли идеи единой Европы, которые были популярны еще в средневековую эпоху как отражение единства христианского мира и как память о Римской империи. Важное значение имели и итоги Первой и Второй мировых войн, которые окончательно доказали, что силовое противоборство в Западной Европе не принесет победу какой-то одной стране, а лишь приведет к общему ослаблению всего региона. Наконец, существенную роль сыграли и геополитические факторы – необходимость объединять Западную Европу для противодействия политическому влиянию с востока (со стороны СССР и восточноевропейских соцстран) и экономической конкуренции других лидеров «ядра» капиталистической мир-экономики (прежде всего, США). Этот комплекс культурно-политических предпосылок уникален, его невозможно скопировать ни в одном другом регионе планеты.

Начало западноевропейской интеграции положил подписанный в 1951 и вступивший в силу в 1953 Парижский договор об учреждении Европейского объединения угля и стали (ЕОУС). В 1957 был подписан Римский договор о создании Европейского экономического сообщества (ЕЭС), вступивший в силу в 1958. В этом же году образовалось Европейское сообщество по атомной энергии (Евратом). Таким образом, Римский договор объединил три крупные западноевропейские организации – ЕОУС, ЕЭС и Евратом. С 1993 Европейское экономическое сообщество переименовали в Европейский Союз (ЕС), отразив в изменении названия повышение степени интегрированности стран-участниц.

На первом этапе западноевропейская интеграция развивалась в рамках зоны свободной торговли. В этот период, с 1958 по 1968, в Сообщество входили только 6 стран – Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург. На начальном этапе интеграции между участниками были отменены таможенные пошлины и количественные ограничения на взаимную торговлю, но каждая страна-участница еще сохраняла свой национальный таможенный тариф в отношении третьих стран. В этот же период началась координация внутренней экономической политики (прежде всего, в сфере сельского хозяйства).

Почти одновременно с ЕЭС, с 1960, начала развиваться другая западноевропейская интеграционная группировка – Европейская ассоциация свободной торговли (ЕАСТ). Если в организации ЕЭС главенствующую роль играла Франция, то инициатором ЕАСТ стала Великобритания. Первоначально ЕАСТ была многочисленнее ЕЭС – в 1960 в нее входило 7 стран (Австрия, Великобритания, Дания, Норвегия, Португалия, Швейцария, Швеция), позже в нее вошли еще 3 страны (Исландия, Лихтенштейн, Финляндия). Однако партнеры по ЕАСТ являлись куда более разнородными, чем участники ЕЭС (Табл. 3). Кроме того, Великобритания превосходила по экономической силе всех своих партнеров по ЕАСТ вместе взятых, в то время как ЕЭС имел три центра силы (ФРГ, Франция, Италия), и самая экономически сильная страна ЕЭС не имела абсолютного превосходства. Все это предопределило менее удачную судьбу второй западноевропейской группировки.

Второй этап западноевропейской интеграции, таможенного союза, оказался самым продолжительным – с 1968 по 1986. В этот период страны-члены интеграционной группировки ввели единые внешние таможенные тарифы для третьих стран, установив уровень ставок единого таможенного тарифа по каждой товарной позиции как среднее арифметическое национальных ставок. Сильный экономический кризис 1973–1975 несколько затормозил интеграционный процесс, но не остановил. С 1979 начала действовать Европейская валютная система.

Успехи ЕЭС сделали его центром притяжения для других западноевропейских стран (Табл. 4). Важно отметить, что большинство стран ЕАСТ (сначала Великобритания и Дания, затем Португалия, в 1995 сразу 3 страны) «переметнулись» в ЕЭС из ЕАСТ, доказав тем самым преимущества первой группировки перед второй. По существу, ЕАСТ оказался для большинства его участников своего рода стартовой площадкой для вступления в ЕЭС/ЕС.

Третий этап западноевропейской интеграции, 1987–1992, ознаменовался созданием общего рынка. Согласно Единому европейскому акту 1986 было намечено формирование в ЕЭС единого рынка как «пространства без внутренних границ, в котором обеспечивается свободное движение товаров, услуг, капиталов и гражданских лиц». Для этого предполагалось ликвидировать пограничные таможенные посты и паспортный контроль, унифицировать технические стандарты и системы налогообложения, провести взаимное признание образовательных сертификатов. Поскольку мировая экономика переживала подъем, все эти меры удалось осуществить довольно быстро.

Яркие достижения ЕС стали в 1980-е образцом для создания других региональных интеграционных блоков развитых стран, опасающихся своего экономического отставания. В 1988 между США и Канадой было заключено Североамериканское соглашение о свободной торговле (NAFTA), в 1992 к этому союзу присоединилась Мексика. В 1989 по инициативе Австралии образовалась организация «Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС), членами которого первоначально стали 12 стран – как высокоразвитых, так и новых индустриальных (Австралия, Бруней, Канада, Индонезия, Малайзия, Япония, Новая Зеландия, Южная Корея, Сингапур, Таиланд, Филиппины, США).

Четвертый этап западноевропейской интеграции, развитие экономического союза, начался с 1993 и продолжается до сих пор. Главными его достижениями стали завершившийся в 2002 переход на единую западноевропейскую валюту, «евро», и введение с 1999, согласно Шенгенской конвенции, единого визового режима. В 1990-е начались переговоры о «расширении на восток» – приеме в ЕС экс-социалистических стран Восточной Европы и Балтии. В результате в 2004 в ЕС вступили стразу 10 стран, увеличив число участников этой интеграционной группировки до 25. Членство в АТЭС в эти годы тоже расширялось: к 1997 там состояла уже 21 страна, включая Россию.

В перспективе возможен и пятый этап развития ЕС, Политический союз, который предусматривал бы передачу национальными правительствами надгосударственным институтам всех основных политических полномочий. Это означало бы завершение создания единого государственного образования – «Соединенных Штатов Европы». Проявлением этой тенденции является рост значения наднациональных органов управления ЕС (Совета ЕС, Европейской комиссии, Европарламента и др.). Главной проблемой является трудность формирования единой политической позиции стран ЕС по отношению к самому главному их геополитическому сопернику – США (особенно ярко это проявилось во время вторжения США в Ирак в 2002): если страны континентальной Европы постепенно усиливают критику претензий Америки на роль «мирового полицейского», то Великобритания остается твердым союзником США.

Что касается ЕАСТ, то эта организация не продвинулась далее организации беспошлинной торговли, в ее рядах в начале 2000-х остались только четыре страны (Лихтенштейн, Швейцария, Исландия и Норвегия), которые тоже стремятся влиться в ЕС. Когда Швейцария (в 1992) и Норвегия (в 1994) проводили референдум о вступлении в Союз, противники этого шага одержали победу лишь с небольшим перевесом. Можно не сомневаться, что в начале 21 в. ЕАСТ полностью сольется с ЕС.

Помимо ЕС и «отмирающего» ЕАСТ есть и другие, более мелкие западноевропейские блоки типа Бенилюкса (Бельгия, Нидерланды, Люксембург) или Северного совета (страны Скандинавии).

Между крупнейшими современными региональными экономическими блоками развитых стран – ЕС, НАФТА и АТЭС – есть существенные различия (Табл. 5). Во-первых, ЕС имеет гораздо более высокий уровень интеграции, что является результатом ее более долгой истории. Во-вторых, если ЕС и АТЭС являются полицентрическими группировками, то в НАФТА ярко видна асимметрия экономической взаимозависимости. Канада и Мексика не столько партнеры по интеграционному процессу, сколько конкуренты на американском рынке товаров и рабочей силы. В-третьих, НАФТА и АТЭС более разнородны, чем партнеры по ЕС, поскольку включают новые индустриальные страны «третьего мира» (в АТЭС есть даже еще менее развитые страны, такие как Вьетнам и Папуа-Новая Гвинея). В-четвертых, если в ЕС уже сложилась система надгосударственных органов управления то в АТЭС эти органы гораздо слабее, а североамериканская интеграция вообще не создала регулирующих взаимное сотрудничество институтов (США не желают реально делить со своими партнерами функции управления). Таким образом, западноевропейская интеграция является более прочной, чем конкурирующие с ней экономические блоки других развитых стран.

 Интеграционные группировки развивающихся стран. В «третьем мире» есть несколько десятков региональных экономических союзов (Табл. 6), но их значение, как правило, относительно невелико.

Первая волна блокообразования прошла в 1960–1970-е, когда «опора на собственные силы» казалась слаборазвитым странам наиболее эффективным инструментом противодействия «империалистическому закабалению» развитыми странами. Поскольку основные предпосылки объединения имели субъективно-политический, а не объективно-экономический характер, то большинство этих интеграционных блоков оказались мертворожденными. В дальнейшем торговые взаимосвязи между ними либо ослабевали, либо застывали на довольно невысоком уровне.

Показательна в этом смысле судьба созданного в 1967 Восточноафриканского сообщества: за последующие 10 лет внутренний экспорт упал в Кении с 31 до 12%, в Танзании с 5 до 1%, так что к 1977 сообщество развалилось (в 1993 его восстановили, но без особого эффекта). Самой лучшей оказалась судьба созданной в 1967 Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН): хотя ей и не удалось повысить долю взаимной торговли, но зато эта доля стабильно держится на достаточно высоком уровне. Особенно примечательно, что во взаимной торговле стран Юго-Восточной Азии к 1990-м стали преобладать готовые изделия, а не сырье, что типично для группировок развитых стран, но в «третьем мире» является пока единственным примером.

Новая волна создания интеграционных блоков началась в «третьем мире» в 1990-е. Эпоха «романтических ожиданий» окончилась, теперь экономические союзы стали создавать на более прагматической основе. Показателем повышения «реализма» является тенденция к уменьшению числа стран-участниц интеграционных блоков – управлять экономическим сближением удобнее, конечно, в малых группах, где меньше различия между партнерами и легче добиться согласия между ними. Самым удачным блоком «второго поколения» стал основанный в 1991 Общий рынок стран Южного Конуса (МЕРКОСУР).

Главная причина неудач большинства интеграционных опытов в «третьем мире» заключается в том, что им не хватает двух главных предпосылок успешной интеграции – близости уровней экономического развития и высокой степени индустриализации. Поскольку главными торговыми партнерами развивающихся стран являются развитые страны, то интеграция стран «третьего мира» друг с другом обречена на застой. Наилучшие шансы имеют новые индустриальные страны (именно они преобладают в АСЕАНе и МЕРКОСУРе), которые приблизились по уровню развития к промышленно развитым.

Интеграционные группировки социалистических и переходных стран. Когда существовал социалистический лагерь, то была предпринята попытка объединить их в единый блок не только политически, но и экономически. Организацией, регулирующей экономическую деятельность социалистических стран, стал созданный в 1949 Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ). Его следует признать первым послевоенным интеграционным блоком, опередившим появление ЕЭС. Первоначально он создавался как организация социалистических стран только Восточной Европы, но позже в него вошли Монголия (1962), Куба (1972) и Вьетнам (1978). Если сравнивать СЭВ с другими интеграционными блоками по доле мирового экспорта, то он находился в 1980-е на втором месте, далеко отставая от ЕЭС, но опережая следующий за ним ЕАСТ, не говоря уже о блоках развивающихся стран (Табл. 7). Однако за этими внешне привлекательными данными скрывались серьезные пороки «социалистической» интеграции.

По идее, национальные хозяйства должны были выступать в СЭВ как составные части единого мирового социалистического хозяйства. Но рыночный механизм интеграции оказался заблокирован – этому препятствовали основы государственно-монополистической системы хозяйства социалистических стран, не допускавшей возможности развития самостоятельных связей предприятий по горизонтали даже в рамках одной страны, препятствовавшие свободному движению финансовых ресурсов, рабочей силы, товаров и услуг. Чисто административный механизм интеграции, делающий ставку не на выгоду, а на подчинение приказу, был возможен, однако его развитию противились «братские» социалистические республики, вовсе не желавшие полного подчинения интересам СССР. Поэтому уже в 1960–1970-е позитивный потенциал развития СЭВ оказался исчерпан, в дальнейшем товарооборот стран Восточной Европы с СССР и друг с другом начал постепенно снижаться, а с Западом, наоборот, расти (Табл. 8).

Распад СЭВ в 1991 показал, что тезис советской пропаганды об интегрированности национальных социалистических экономик в единую целостность не выдержал испытания временем. Помимо чисто политических факторов, главной причиной распада СЭВ стали те же причины, из-за которых не функционируют большинство интеграционных группировок стран «третьего мира»: ко времени своего вступления на «путь социализма» большинство стран не достигли той высокой стадии индустриальной зрелости, которая предполагает формирование внутренних стимулов к интеграции. Социалистические страны Восточной Европы свое участие в СЭВ использовали для стимулирования своего экономического развития в основном за счет материальной помощи СССР – в частности, через поставки дешевого (в сравнении с мировыми ценами) сырья. Когда же правительство СССР попыталось ввести в СЭВ оплату товаров не по условным, а по реальным мировым ценам, то в условиях ослабевшего политического диктата бывшие советские сателлиты предпочли отказаться от участия в СЭВ. Они создали в 1992 собственный экономический союз, Центральноевропейское соглашение о свободной торговле (CEFTA), и начали переговоры о вступлении в ЕС.

В 1990–2000-е надежды на экономическую интеграцию России со странами Восточной Европы оказались окончательно похороненными. В новых условиях некоторые возможности для развития экономической интеграции сохранялись только в отношениях между бывшими республиками СССР.

Первой попыткой создания на постсоветском экономическом пространстве нового жизнеспособного экономического блока был Союз независимых государств (СНГ), объединивший 12 государств – все экс-советские республики, кроме стран Балтии. В 1993 в Москве все страны СНГ подписали договор о создании Экономического союза для формирования на рыночных основах единого экономического пространства. Однако когда в 1994 была предпринята попытка перейти к практическим действиям, создав зону свободной торговли, то половина стран-участниц (включая Россию) посчитали это преждевременным. Многие экономисты полагают, что СНГ и в начале 2000-х выполняет главным образом политические, а не экономические функции. На неудачу этого опыта повлияло во многом то обстоятельство, что интеграционный блок попытались создать в разгар затяжного экономического спада, длившегося почти во всех странах СНГ до конца 1990-х, когда преобладали настроения «каждый сам за себя». Начало экономического подъема создало более благоприятные условия для интеграционных экспериментов.

Следующим опытом экономической интеграции стали российско-белорусские отношения. Близкие отношения России и Белоруссии имеют не только экономическую, но и политическую основу: из всех постсоветских государств Белоруссия в наибольшей степени симпатизирует России. В 1996 Россия и Белоруссия подписали Договор об образовании Сообщества суверенных республик, а в 1999 – Договор о создании Союзного государства России и Белоруссии, с наднациональным органом управления. Таким образом, не пройдя последовательно всех интеграционных ступеней (не создав даже зоны свободной торговли), обе страны сразу приступили к созданию политического союза. Такое «забегание вперед» оказалось не слишком плодотворным – по мнению многих экспертов, Союзное государство России и Белоруссии существует в первые годы 21 в. скорее на бумаге, чем в реальной жизни. Его выживание в принципе возможно, но необходимо подвести под него прочную основу – пройти последовательно все «пропущенные» ступени экономической интеграции.

Третьим и наиболее серьезным подходом к интеграционному объединению является Евразийское Экономическое Сообщество (ЕврАзЭС), созданное по инициативе президента Казахстана Н.Назарбаева. Подписанный в 2000 президентами пяти стран (Белоруссии, Казахстана, Киргизии, России и Таджикистана) Договор об образовании Евразийского Экономического Сообщества оказался (по крайней мере, на первых порах) более удачным, чем предшествующие интеграционные опыты. В результате понижения внутренних таможенных барьеров удалось стимулировать взаимную торговлю. К 2006 планируется завершить унификацию таможенных тарифов, перейдя тем самым от стадии зоны свободной торговли к таможенному союзу. Однако хотя объем взаимной торговли стран ЕврАзЭс растет, доля их взаимной торговли в экспортно-импортных операциях продолжает снижаться, что является симптомом объективного ослабления экономических взаимосвязей.

Экс-советские государства создали также экономические союзы без участия России – Центральноазиатское экономическое сообщество (Казахстан, Узбекистан, Киргизия, Таджикистан), ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдова – с 1997), молдавско-румынскую зону свободной торговли и т.д. Кроме того, есть экономические блоки, объединяющие бывшие республики СССР с «чужими» странами, – например, Организация экономического сотрудничества (центральноазиатские страны, Азербайджан, Иран, Пакистан, Турция), АТЭС (Россия стала его членом в 1997).

Таким образом, на постсоветском экономическом пространстве действуют как факторы притяжения (прежде всего, заинтересованность в рынках сбыта для товаров, малоконкурентных на Западе), так и факторы отталкивания (экономическое неравенство участников, различия их политических систем, стремление избавиться от «гегемонизма» крупных и сильных стран, переориентироваться на более перспективный мировой рынок). Лишь будущее покажет, будут ли доставшиеся от советской эпохи интеграционные связи продолжать отмирать или удастся найти новые опоры для экономического сотрудничества.

Латов Юрий

Дэниелс Джон Д., Радеба Ли Х. Международный бизнес: внешняя среда и деловые операции, гл. 10. М., 1994
Семенов К.А. Международная экономическая интеграция. М., Юристъ-Гардарика, 2001
Шишков Ю.В. Интеграционные процессы на пороге XXI века. Почему не интегрируются страны СНГ. М., 2001
Харламова В.Н. Международная экономическая интеграция. Учебное пособие. М., Анкил, 2002
Крылатых Э., Строкова О. Региональные торговые соглашения в рамках ВТО и аграрный рынок СНГ. – Мировая экономика и международные отношения. 2003, № 3