Именно здесь пролегает типологическая граница между мастерами театра художника, и теми их коллегами, которые, будучи по своей первоначальной профессии сценографами, переходили к занятию режиссурой (сохраняя за собой функцию также и оформления спектакля), но при этом оставались в рамках традиционного понимания драматического литературного или музыкального оперного театров и лишь привносили в них более высокий, по сравнению с другими постановщиками, уровень визуальной культуры (примеры: Г.Крэг, С.Лазарадис в английском театре, И.Шлепянов, Н.Акимов в русском, Ф.Дзеффирели в итальянском, Я.Коккос во французском, А.Маевский, Е.Гржегожевский, К.Лупа в польском, В.Минкс, Х.Вернике, К. Э.Германн, М.Марелли, Э. Тоффолутти, А. Шлееф и др. в немецком.). Тем более далеки от театра художника, примеры, когда в спектаклях доминирующее значение обретало искусство сценографа (что нередко бывало на разных этапах истории 20 в., не говоря уже о предшествующих столетиях, например, об эпохах декорационного барокко или романтизма).
Театр Художника явление закономерное. Его возникновение обусловлено двумя объективными обстоятельствами. С одной стороны, исконным качеством визуальной зрелищности, которое заложено в самой природе сценического творчества, в его «генетическом коде» (см. также СЦЕНОГРАФИЯ) и так или иначе проявлялось на разных исторических этапах его развития. С другой стороны, особенностью процессов эволюции искусства уже 20 в., как театрального в его прежде всего сценографической сфере, так и пластического, которые, постоянно питая друг друга и друг на друга воздействуя, двигались навстречу, результатом чего и стало возникновение театра художника. Именно эта общая тенденция движения от сценографии и от «пластического авангарда» к Театру Художника так или иначе характеризует и индивидуальный творческий путь каждого из его мастеров. Вместе с тем, сама по себе эта тенденция вовсе не обязательно приводила к театру художника, потому что, сколь бы высокой степени самостоятельной персонажной значимости ни достигала сценография и сколь бы, с другой стороны, театрализованными ни казались хэппенинги, акции, перформансы, в реальной практике большинство сценографов и тем более авторов хэппенингов, акций, перформансов вовсе не стремились выйти за пределы своей деятельности (сценографической или акционной) и ни о каком собственном театре художника не помышляли. Адептами театра художника становились только те немногие мастера, кто ощутил в себе потребность самовыражения и высказывания о мире, о жизни, о человеке именно таким необычным способом. Причем для сценографов переход к театру художника наступал лишь тогда, когда визуальными персонажами его спектаклей становились уже не только и даже не столько сценографические элементы, сколько актеры, т.е. когда композиции сценического действия становились фигуративными. Что же касается взаимного встречного движения «пластического авангарда» и искусства оформления спектакля, то оно более всего проявилось в обретении каждым из них качеств другого. «Пластический авангард» обретал (особенно на стадии хэппенингов и перформансов) качества действенности и театральности. Сценография представала в виде вещественных объектов и их комбинаций (типа ассамбляжей, инсталляций или энвайронментов, как способов организации сценической среды).
Как особый вид сценического творчества Театр Художника явление сугубо индивидуального характера: в отличие от обычного драматического или музыкального театра, он существует только до того момента, пока творит создавший его мастер, и прекращает свое существование вместе с завершением данным мастером своей биографии сценического деятеля. Новый Театр Художника может появиться только в том случае, если потребность (и способность) заняться таким особым видом сценического творчества возникнет еще у какого-то представителя пластического искусства. Поэтому перспективы дальнейшего развития Театра Художника трудно предсказуемы, как и его возможные формы, средства выразительности и стилистические очертания. Очевидно одно этот вид сценического творчества, возникнув, уже не может исчезнуть, тем более, что его влияние на визуальную культуру традиционных драматических и музыкальных сцен проявляется все сильнее и сильнее.
Виктор Березкин