Хантыйский язык (устаревшее название остяцкий) – язык аборигенов севера Западной Сибири, живущих по бассейнам притоков Оби и Иртыша и по самой Оби в ее среднем и нижнем течении. По данным 1989, численность хантов составляла 22 521 человек. Основная их масса живет в Ханты-Мансийском (кроме его западных районов, заселенных манси) и Ямало-Ненецком автономных округах Тюменской области (19,2 тыс. человек), остальные – на северо-востоке Томской области. Численность хантов на протяжении 20 в. остается более или менее стабильной, но количество хантов, считающих хантыйский язык родным, заметно уменьшается: в 1959 их было 77% при населении в 19 410 человек, в 1970 – 68,9% (от 21 138 человек), а в 1989 – 60,5%. Беспрерывно растет доля хантов, владеющих русским языком (в качестве как первого, так и второго языка): 70,3% в 1959 и 89,4% в 1989. Хантыйский язык известен своей необычайной диалектной раздробленностью. Бесспорным является выделение двух групп диалектов (наречий): западные (собственно хантыйские), подразделяемые на северные и южные, и восточные (или кантыкские, по самоназванию восточных хантов – 
, 
и др.). Территориально смежные говоры и диалекты близки между собой, но крайние точки диалектного континуума имеют различия, которые затрудняют взаимопонимание носителей этих диалектов. Первые попытки создания письменного варианта хантыйского языка, продолжавшиеся вплоть до начала 20 в., относятся к 1868, когда был издан перевод Евангелия от Матфея на березовско-обдорском диалекте. Письменность на основе латиницы была составлена в 1930-х годах для обдорского и казымского диалектов, в 1937 переведена на кириллицу. Единого литературного варианта языка не возникло; в настоящее время письменность существует на четырех диалектах. Хантыйский язык является предметом изучения в начальных классах школы.
Мансийский язык (устар. название вогульский происходит от наименования реки Вагиль / Вогулка / мансийское Вооль) – язык народа манси, заселявшего издавна бассейны левых притоков Оби, Иртыша и Тобола (реки Северная Сосьва, Конда, Ляпин, Тавда и др.). Кроме Ханты-Мансийского автономного округа, манси живут в некоторых районах Свердловской области. Численность манси – 8474 человек (данные 1989); из них в Российской Федерации живет 8279 человек. Лиц, владеющих (по самооценке) мансийским языком как родным, – 37,1%. Русский язык считают родным 62% манси, менее 1% манси назвали родными сибирско-татарский, коми, хантыйский, ненецкий языки. После нескольких попыток, предпринимавшихся в середине 19 – начале 20 вв., в 1931 была создана письменность на основе латинской графики, в 1938 переведена на русскую графику. В 1980 была осуществлена реформа письменности, в частности введены знаки для различения долготы гласных. Мансийский язык является предметом изучения в начальной школе.
Хантыйский и мансийский языки в некоторых диалектах сохраняют архаичные черты фонетики, морфологии, синтаксиса и лексики. В фонетике встречается противопоставление гласных по долготе. Как и в большинстве уральских языков, не допускается стечения согласных в начале и конце слов и гласных – в любой позиции. В отличие от других уральских языков, в хантыйском имеются диалекты с тремя падежами наряду с системами из восьми падежей. В мансийском языке у имен различается шесть-семь падежей. В обоих языках наряду с единственным и множественным имеется двойственное число. Есть категория притяжательности. Определенность/неопределенность объекта или субъекта действия выражается формами соответствующих типов спряжения (в отличие от венгерского языка, в мансийском объект, выраженный в лично-притяжательной форме, не обязательно воспринимается как определенный). В мансийском языке существуют также определенный (ань) и неопределенный (акв) артикли, употребление которых ограниченно. Глагол имеет категории числа, лица, три типа спряжения (субъектный, субъектно-объектный и субъектно-пассивный), категории времени, наклонения (наклонений различается от трех до пяти) и залога. Широкое употребление пассивных форм, связанное с категорией фокуса, привело в обско-угорских языках к появлению конструкций эргативного типа при наличии номинативного строя: наряду с немаркированным именительным падежом подлежащего и прямого дополнения в ряде диалектов используется местный падеж как падеж подлежащего и винительный или творительный как падежи прямого дополнения. Для обско-угорских языков характерны полипредикативные конструкции. Наблюдается тенденция к порядку слов SOV («подлежащее – дополнение – сказуемое») при постановке определения перед определяемым. В лексике много заимствований из русского, сибирско-татарского и коми языков, в мансийском встречаются также слова из хантыйского языка, а в хантыйском – из мансийского, селькупского и ненецкого.
Баландин А.Н. Основные правила произношения и правописания мансийского языка. Л., 1959
Основы финно-угорского языкознания. Марийский, пермские и угорские языки. М., 1976
Хайду П. Уральские языки и народы. М., 1985
Ромбандеева Е.И., Вахрушева М.П. Мансийский язык. Л., 1989
Языки мира. Уральские языки. М., 1993
Хелимский Е.А. Хантыйский язык; Мансийский язык. – В кн.: Красная книга языков народов России. Энциклопедический словарь-справочник, М., 1994
Лыскова Н.А. Синтаксис имени существительного в обско-угорских языках. Йошкар-Ола, 1997
